1972. ГКЧП

Ну а если и убьют – что тут такого? Лесов вокруг много, есть где прикопать. Или на Волгу – железяку к ноге и ракам на корм. Это в горах трудно закапывать – земля твердая, камни одни. А тут одно удовольствие!

Это, что стоит на обочине – просто мечта! Блондинка с короткими волосами – красивая, аж до скрежета зубовного! Так бы и впился зубами ей в сосок и вырвал его с кровью и воплями шлюхи! Огромная! Длинноногая – ноги от зубов! И не толстая – просто крепкая. Спортсменка наверное бывшая. Груди небольшие – торчком стоят. Соски розовые…ммм…ох, хороша, шкура! Мразь! Тварь!

Такие крепкие долго держатся, не отключаются! Какой интерес трахать шкуру, если она отрубилась? Надо чтобы она визжала, чтобы просила ее не бить, не мучить! Чтобы готова была на все, что угодно ради того, чтобы не было боли! Ох, хорошо!

Рустам почувствовал, как кровь прилила в пах, как мурашки пробежали по коже. Он хотел эту девку! Всей своей душой хотел! И тут же решил – не выпустит девку. Никогда. И ни за что. Будет держать ее на цепи и драть, драть, драть… И место есть – в квартире Ибрагима. Приковать ее, и пусть так сидит. Голая, как сейчас. И будет ползать перед ним. И делать все, что он захочет. А Рустам хочет многого. Очень, очень многого! Нет слаще, чем власть. Пусть даже это власть над забитой, запуганной до смерти шлюхой.

– Я буду говорить со шкурой! – предупредил он, оглянувшись на своих спутников – Вы молчите, и только поддакивайте! И лица сделайте подобрее, абреки – ну чисто абреки!

Парни захохотали, а громче всех Заур, огромный туповатый парень, борец-вольник. Сильный, как зверь. И такой же грубый. Обычно его подпускали к шкурам, когда их как следует раздолбят. Иначе попортит тварей, а после него уже неприятно их трахать.

Рустам затормозил возле девки, она чуть наклонилась к окну, от чего ее круглые груди с крупными сосками слегка дрогнули, будто сделаны были из твердой резины.

– Привет, красавица! Поедешь с нами? Мы хорошие ребята!

– Мне нужна помощь – спокойно, довольно-таки приятным, непрокуренным голосом ответила девка – Мне нужно отвезти в больницу больную женщину с маленьким ребенком. И еще мне нужна одежда.

– Обувь и мотоцикл! – тихо сказал Замир, и трое парней захихикали. Рустам сам еле сдержался, и правда ведь – смешно! Девка-Терминатор!

– Садись, конечно отвезем! – радушно предложил Рустам – На заднее сиденье садись!

Девушка молча шагнула к задней дверце, дверь тут же открылась и оттуда вылез Замир, пропуская ее в середину. Чтобы не выпрыгнула по дороге. Девушка помедлила секунду, и потом все-таки села. Красиво так села, изогнувшись, как кошка. У Рустама снова свело челюсть от неутолимого желания. Как он хотел, чтобы она выла и упрашивала его не делать ей больно! Мразь! Она точно на голову его выше!

Дверца захлопнулась, машина сорвалась с места. Девушка помолчала секунду, потом так же спокойно и даже безжизненно сказала:

– Нам нужно свернуть направо – вот здесь.

– Эй, тебе нужно, ты и сворачивай! – захохотал шутник Замир, и смачно провел девушке по левой груди – Ооо…парни…хороша сучка! У нее грудь, как резиновая! Упругая!

– Может силикон? – презрительно сморщил нос Рустам – Не люблю силиконовых. Я ей силикон вырежу! Чтобы протезов не было! Мрази, обманывают мужчин – вставляют протезные сиськи!

– Не, никакого силикона! – возбужденно заголосил Замир, хватая девушку за грудь и сжимая ее пальцами – Я бы почувствовал! А сучке нравится! Смотри, молчит, не против дать настоящим мужчинам!

– Ты говно ослиное, а не мужчина! – вдруг по-дагестански сказала девушка – И отец твой был ослом вонючим, и мать – ослица! Вы недомерки поганые! А ты, за рулем – мышь, куда тебе на женщину? Тебя самого надо вместо члена использовать, за ноги взять и головой женщине между ног! И то болтаться будешь, огрызок!

Рустама накрыла волна злобы, он даже задохнулся. Глаза застило красным, на лбу выступил пот. Он резко, с визгом шин повернул направо, на грунтовую дорогу, на съезд в лесок. Сюда обычно приезжали парочки на небольшой отсос или короткий перетрах. Заехали, сделали дело – и назад, к мужу и жене. Чистые и довольные, как и не было ничего. Дорога хреноватая, кочки, и Рустам порадовался, что приора не заниженная. Это дома заниженная "приора" в почете, это считается круто. А здесь русаки над такими смеются. Рустам ненавидел, когда над ним смеются, потому занижать машину не стал.

Автомобиль нещадно подбрасывало, бросало из стороны в сторону, в одном месте едва не застряли – хоть дождя давно не было, но в глубокой кочке не до конца пересохла грязевая лужа. "Приору" бросило поперек дороги, но Рустам был опытным водителем, и тут же отыграл скольжение рулем и газом. Машина, жужжа дорожными шинами "Мишлен" по скользкой черной поверхности, выскочила из колеи и по обочине пошла дальше. Из приоткрытых на два пальца тонированных стекол доносился сладкий запах грибов, прелых листьев и мокрой земли. Парни держали шлюху за руки, она особенно-то и не сопротивлялась. Смотрела перед собой чуть прищуренными глазами и молчала, будто смирившись со своей судьбой.