1972

– Все ради любимой Родины, все ради советского народа! – постным голосом пояснил я. – Прославляю советскую Родину! И только так! Как у тебя-то дела?

– Ну, как-как… встретил Новый год, потом продолжил встречать по гостям, вот теперь сижу, думаю, за что первое браться. И как заставить народ издательства работать. Они не хуже меня праздник-то встретили. Все квелые, тухлые… Сейчас бы пивка… В общем – праздник удался!

– Рад за вас, – грустно констатировал я. – Честно – ужасно хочу домой. Соскучился по России. По Союзу. Тут вроде и хорошо, но это совсем не дом. Совсем. И люди есть хорошие, но… дома лучше.

– Трудно тебе будет… после Америки-то! – хихикнул Махров, явно желая, чтобы не только у него было похмельное настроение. – Катаешься там на «Кадиллаках», устриц жрешь, шампанское «Вдова Клико» пьешь! А тут… ничего такого нет! Все просто!

– Устриц я не ем. Мне их жалко. «Вдова Клико»? А как встану, сразу бутылку открываю и прямо из горлышка! И в умывальнике у меня шампанское – я им и ноги мою. И прямо из окна прыгаю в «Кадиллак»! И поехал. Вот такова моя трудная писательская доля!

– Да, трудно тебе живется! – с нарочитым сочувствием поддержал Махров. – А вот насчет доли… ты ведь миллионер, мой друг. У тебя знаешь уже сколько на счету накопилось? А ты все не едешь, не забираешь! И между прочим – в сертификатах. Ну и в рублях. Тяжко тебе будет, когда приедешь! Чтобы пропить столько – одной жизни не хватит! Приезжай скорее – помогу тебе пропивать гонорары.

– Я знал, что ты не откажешь в помощи! Ты настоящий друг! – с чувством констатировал я, и оба захохотали.

– Ниночка там как? Ты ее еще не заездил, старый сатир? – отсмеявшись, спросил Махров.

– Ниночка готовится сниматься в сериале о Неде, – неожиданно гордо ответил я, – девушку главного героя будет играть! Тренируется в единоборствах, и очень успешно. Она ведь бывшая спортсменка, так что у нее все получается. Голливудская звезда будет!

– Как и ты! Слышали, слышали… роль будешь играть в фильме про Гарри? Читаем газетки вражеские – чисто ради того, чтобы знать, как вы там загниваете, мерзавцы – мелко- и крупнобуржуазные! Воняете, потихоньку загнивая?

– Аж смердим! – подтвердил я. – Ну что же, Леш, рад был тебя услышать. Очень рад. Жду, когда увидимся. С меня «Вдова Клико»!

– Две! И виски с черной этикеткой! – закончил разговор непоследовательный Махров. Если виски с черной этикеткой – зло, зачем его заказывать?

Мы тепло попрощались, пожелав друг другу в новом году самого лучшего, и я положил трубку.

Хорошо поговорили. Постебались, услышал голос на родном языке… родиной пахнуло. Чем дольше живу здесь, тем больше тянет домой. А может, все-таки рискнуть, слетать на родину? А к началу съемок и прилететь! Когда там «Неда» начинают снимать? В конце января? Слетаю на недельку и отдохну от Америки!

Я думал и при этом знал – не слетаю, не отдохну. Не могу рисковать. Вляпаюсь – не только себя подведу, но и людей, которые на меня рассчитывали. Руководство СССР запросто, ничтоже сумняшеся, объявит, что я решил больше не возвращаться в мир чистогана и золотого тельца и что не нужны мне их кровавые деньги, нажитые на эксплуатации трудового народа. Нет, это не какое-то оскорбление советской власти – я на их месте сделал бы то же самое, зная, кто я такой на самом деле. Слишком я ценный кадр для них. Потому – все средства хороши, чтобы удержать меня в Союзе. Гениальных ученых тоже не выпускали из Союза – по понятным причинам! Нельзя! Слишком ценны!

Пока власть не сменится, пока Шелепин не сядет на «трон», не поеду. Риск слишком велик. И при Шелепине велик, но с ним хотя бы можно договориться. Разумный мужик. Смотрит в будущее. Хоть и политик.

Почему «хоть»? Потому что редкий политик может быть порядочным человеком. Политик обязательно будет принимать непопулярные решения, при этом заранее сказав, что никаких таких решений он никогда не допустит. Политик руководствуется прагматичностью – и это правильный политик. Тот, который может и берет на себя ответственность за непопулярные решения.

Я прожил достаточно долго и видел всяких политиков – и наших, и зарубежных, но мало о ком могу сказать, что это порядочный человек, всегда держащий свое слово. Надеюсь, Шелепин из порядочных.

Впрочем, убедиться в этом можно только тогда, когда я отправлюсь на родину. Но это не раньше, чем через год. Вот сыграю роль в фильме, и тогда…

Кто-то скажет, что потом будет еще фильм, еще книга, а потом еще и еще… Ну что я могу ответить на эти слова? Будет то, что будет. Но я точно рассчитываю отправиться в Союз через год. Но только после смены власти. Исключительно после смены власти. Как только газеты напишут, что «дорогой Леонид Ильич» отправился на пенсию по состоянию здоровья – так это и будет мне сигналом – звонить в кассу аэропорта и заказывать билет домой.

А пока – только нечастые письма «куда следует» с указанием будущих катастроф и шпионов с маньяками. Теми маньяками, которых не отдал на расправу Аносову. Интересно, скольких гадов он уже порешил? И не поймали ли его? Как он вообще живет?