1978, Предварительный заезд

- Не думаю, что они ставят перед собой такую цель, - ответил я. Захват заложников затрудняется тем, что отнимает много времени. Нужно выставить и обсудить условия. Все это время нужно кормить и террористов, и заложников, обеспечивать физические отправления и еще множество подобных обыденных вещей. Чем дольше тянется операция, тем меньше шансов на успех. Мир устал от этих угроз и реагирует на них все более жестко. Теперь уже не видят смысла выпускать террористов из тюрем ради спасения жизни невинных людей, потому что освобожденные террористы выходят и убивают во много раз больше ни в чем не повинного народа. Я согласен с вами, что массовый киднэппинг ваши товарищи быстро смогли бы пресечь. Но эти люди не собираются никого похищать, они хотят убивать.

На лице генерала нельзя было прочесть никаких эмоций.

- И как же они будут убивать? - спросил он. - Зачем?

- Предположим, - ответил я, - что они убьют, например, лорда Фаррингфорда. Предположим, что после этого они скажут, что если такое-то и такое-то их требование не будет выполнено, умрет французский спортсмен, а может быть, немецкий или американский. Или вся американская команда. Предположим, что они перешли к новой тактике терроризма и вообще не захватывают заложников. Никто не сможет предположить, кто предусмотрен в качестве жертвы, так что потенциальными заложниками окажутся все, прибывшие на Олимпийские игры.

Генерал несколько секунд обдумывал мои слова, но не был ими убежден.

- Теоретически это возможно, - сказал он. - Но для таких действий нужно особое оружие, которого у террористов не может быть. Поэтому убийц очень быстро поймают.

- Их оружие - жидкость, - возразил я. - Чайной ложки вполне достаточно, чтобы убить человека. Ее не нужно пить. Смертельно даже попадание на кожу. И спортсмены-конники подвергаются наибольшей опасности, так как во время конных состязаний участники и зрители наиболее близки друг к другу.

Последовала новая, более длительная пауза. Я не мог представить себе, о чем думает мой собеседник. Но, когда я собрался продолжать, он прервал меня:

- Подобные средства во всех странах составляют государственную тайну и находятся под строжайшей охраной. Вы считаете, что ваши предполагаемые террористы смогут ворваться в секретные лаборатории и похитить какую-нибудь из разработок? - Учтивость тона подчеркивала, насколько невероятной кажется генералу подобная перспектива.

Я достал из кармана листок бумаги, на который переписал формулу, и протянул его генералу.

- Этот состав не является государственной тайной, его можно получить без всяких затруднений, - сказал я. - Зато убивает он за девяносто секунд. Один из моих предполагаемых террористов мог бы плеснуть его вам на голую руку так, что у вас не возникло бы никаких подозрений, и скрыться в толпе прежде, чем вы почувствуете недомогание.

Слегка нахмурившись, генерал развернул сложенный листок и прочел список.

- И что это значит? - спросил он. - Я не химик.

- Эторфин. Думаю, что это производная морфина, - пояснил я. - Первые три ингредиента - эторфин, асепромазин и хлорокрезол - служат для обезболивания. Я полностью уверен, хотя в Москве у меня не было возможности проверить, что эти три вещества входят в состав известного средства для наркоза животных.

- Для наркоза? - с сомнением в голосе переспросил генерал.

- Для усыпления лошадей и крупного рогатого скота, - пояснил я. Однако для людей оно опасно в самых малых дозах.

- Но разве станет кто-нибудь пользоваться таким опасным лекарством?

- Для крупных животных лучшего не найти, поэтому пользуются, - ответил я. - Я дважды наблюдал его действие. Первый раз его применяли для одной из моих лошадей, а второй - для быка. Оба животных быстро поправились, причем без осложнений, которых мы опасались.

- Вы присутствовали при его применении?

- Да. И каждый раз ветеринар держал наготове шприц с нейтрализующим веществом. На случай, если ему не повезет и он оцарапается об иглу шприца со снотворным. Он заполнял второй шприц прежде, чем вообще прикасался к склянке со снотворным, и все делал в резиновых перчатках. Я спросил его, а он ответил, что средство такое отличное, что стоит пойти на все эти предосторожности.

- Но это… лекарство… редкое?

Я потряс головой.

- Сравнительно распространенное.

- Вы сказали, - генерал на мгновение задумался, - вы сказали:

«Оцарапается». Значит ли это, что средство должно попасть в организм через поврежденную кожу? Но ведь вы сами сказали, что стоит лишь налить его…

- Да, - ответил я. - Действительно, большинство жидкостей не проникает сквозь кожу. Эта ничем не лучше. У ветеринаров на руках всегда бывают порезы, царапины и трещины. Если на кожу случайно попадает капля вещества, то ее тут же смывают водой.

- И ваш ветеринар заблаговременно готовил воду?

- Именно так.

- Пожалуйста, продолжайте, подбодрил меня генерал.

- Если вы еще раз взглянете на формулу, то увидите, что следующий ингредиент - диметил-сульфоксид. Этот препарат мне хорошо знаком, так как я много раз лечил им своих лошадей.

- Еще один анестетик?