1991: измена Родине. Кремль против СССР

– Войска были введены в Москву для охраны Кремля, водозабора, Гохрана – важнейших объектов города. Когда 19 августа 1991 года у Белого дома стал собираться народ, Грачеву позвонил Лобов, просить охрану у армии. Грачев: «Поможем!» – и перезванивает мне. Я говорю: «Хорошо, направьте туда батальон». И генерал Лебедь появился со своим батальоном у Белого дома, зашел к Ельцину и доложил: «Мы вас охраняем!» Тут вдруг «Эхо Москвы» передает, что Лебедя застрелили. А через несколько минут он появляется у меня в кабинете: «Я был у Ельцина, доложил ему, что мы его охраняем». Никто ведь не знал, как народ будет реагировать. Лужков с Поповым на автобусах завозили водку к Белому дому. И если сначала там было тысячи две человек, то к вечеру стало тысяч семьдесят. Многие просто перепились. Я не согласен, что существуют стипендии имени Ельцина. Ну кто он такой? Разрушитель Советского Союза. Так вот… Мы не собирались брать Белый дом, даже свет и телефоны там не отключили.

Я могу рассказать о Грачеве, который во время ГКЧП был якобы на стороне Ельцина, одну интересную историю, которая произошла за несколько месяцев до введения ГКЧП. Шестая воздушно-десантная дивизия Грачева стояла в Туле. Туда в качестве председателя Президиума Верховного Совета РСФСР или уже в качестве президента России должен был приехать Ельцин. Накануне его визита ко мне на прием просится Грачев: «Товарищ маршал, может быть, нам напоить Ельцина? Он тогда выступать не будет». Я отвечаю: «Проводи учение!» А мы незадолго до этого проводили показательные учения воздушно-десантных войск для министра обороны США Чейни. С самолета прыгают девушки-десантницы с флагами, преподносят Ельцину цветы, а Грачев в это время говорит: «Борис Николаевич, надо в честь этого выпить!» И Ельцину подают фужер спирта. Он его выпил, стал веселый. Потом накрыли стол. Ельцин, чтобы взбодриться, пошел с Грачевым купаться в озеро – а это был месяц май. Короче, напился до чертиков и так в Туле и не выступил. Вместо него выступал Лобов. Но в тот день Ельцин решил, что раз Грачев его поил – он его друг.

– Обстоятельства вашего назначения на должность министра обороны СССР в 1987 году носили – понятно, не по вашей воле – трагикомичный характер. Согласны, Дмитрий Тимофеевич? Какой-то Матиас Руст…

– …Все это было сделано специально! Мы Руста прекрасно видели. Несколько раз реактивный самолет пролетал рядом с ним, и если бы истребитель пролетел на полной скорости, то, не задевая Руста, просто перевернул бы его воздушной волной. С какой стати какому-то Русту было с таким риском лететь на какую-то Красную площадь? Но дело в том, что когда в 1983 году мы сбили корейский пассажирский самолет, было принято решение: гражданские суда больше не сбивать. Может быть, Руст поэтому и летел так смело? Мы же понятия не имели, что эта «птаха» летит именно на Красную площадь. Над Москвой его уже, конечно, было поздно трогать – обломки бы посыпались на город. Важно помнить, что в этот самый момент министр обороны Соколов, Горбачев и Рыжков были в Берлине на консультативном совещании стран Варшавского Договора. После известия о прилете Руста Горбачев на обратном пути демонстративно не взял Соколова в свой самолет. У меня, конечно, нет данных, что Горбачев мог заранее знать об этом полете, но предполагать, что он о нем мог заранее знать, я имею право. Этот полет – дискредитация Советской армии в глазах общественного мнения нашей страны и всего мира.

Я был на заседании политбюро, которое разбирало этот инцидент. В тот день в три часа ночи меня стуком в дверь разбудил зять – я закрыл телефон подушкой, чтобы он не мешал выспаться. Говорит: «Вас вызывает министр!» Приезжаю в генштаб, Соколов удивляется: «Я тебя не вызывал». Начальник генштаба Ахромеев говорит: «Это звонил я, тебе в 10 часов надо быть на политбюро». Открывает политбюро Горбачев: «Позор на всю Европу! Какой-то самолетишко прилетел, понимаешь, болтался тут…» Дальше докладывал первый замминистра Лушев, остававшийся в Москве вместо Соколова. Горбачев ему говорить не дал: «Хватит, садись!.. – и обращается к дважды Герою Советского Союза Александру Ивановичу Колдунову, главкому ПВО: – Давай ты, Колдунов!» И опять: «Да у тебя тоже одни оправдания!..»

– То есть Михаил Сергеевич хотел, чтобы тогда Руста сбили?..