1993, Миллионы Стрэттон-парка

- Им придется занимать деньги, а ведь любители скачек - народ капризный. Не позаботитесь о приличных барах, и завсегдатаи отвернутся от вас, а если хозяева лошадей и тренеры не ублажились и чувствуют себя неуютно, то эти деятели просто отправятся со своими лошадьми в другое место. Этот полоумный архитектор посмотрел на меня как баран на новые ворота, когда я спросил его, чем, по его мнению, зрители занимаются между заездами. Смотрят на лошадей, вот что он ответил. Вы только подумайте! А если идет дождь? Прячутся от дождя и пьют, - сказал я ему. Вот это и привлекает людей. Он заявил, что я старомоден. И Стрэттон-Парк получит безобразного белого слона, от которого разбегутся все наши клиенты. Кончится тем, что, как вы сказали, все это вылетит в трубу.

- Только в том случае, если не победят сторонники продажи - немедленно или с отсрочкой.

- Но нам нужны новые трибуны, - разошелся Роджер. - Нам нужны хорошие новые трибуны. - Он помолчал. - Кто проектировал ваш дом? Наверное, нам нужен кто-то вроде него.

- Он тоже никогда не проектировал трибун, только дома… и пабы.

- Пабы, - вдохновенно произнес Роджер. - Он по крайней мере поймет, что такое хороший бар и какое значение он имеет.

Я улыбнулся.

- Уверен, он все это поймет. Но вам нужны специалисты по строительству спортивных сооружений. Инженеры. Нужна целая команда.

- Вы это скажите Конраду. - Он уныло пожал плечами и сел за руль, потом опустил стекло и посмотрел на меня, готовясь задать еще один вопрос.

- Могу я попросить вас сообщить мне, когда кто-то из Стрэттонов свяжется с вами? Возможно, мне не следовало бы беспокоить вас, но, знаете ли, судьба ипподрома мне очень небезразлична. Я знаю, что старик верил, что все останется по-прежнему, ему этого хотелось, и я, наверное, мог бы кое-что сделать, но знать бы только, что.

Он сунул руку в карман и достал визитку. Я взял ее, кивнув, ничего не обещая, но он счел мой кивок за добрый признак.

- Спасибо вам большое, - сказал он. Оливер Уэллс сидел в машине с ним рядом, всем своим видом показывая, что, как он и думал, их миссия оказалась бесполезной. Ему так и не удалось вызвать у меня чувство вины. Все, что было мне известно о Стрэттонах, говорило мне, что лучше держаться от них подальше.

Роджер Гарднер помахал мне на прощанье рукой и тронулся с места, а я к дому, надеясь, что больше его не увижу.

- Что это за люди? - спросила Аманда. - Чего им нужно?

Светловолосая женщина, моя жена, лежала на противоположной стороне квадратной, шириной в семь футов, постели, подчеркивая этим пролегшее между нами расстояние.

- Они хотели получить благородного рыцаря для спасения ипподрома Стрэттон-Парк.

Она прикинула, что бы это могло значить.

- Подвиг во спасение? И это ты? Твои старые акции? Надеюсь, ты сказал нет.

- Я сказал нет.

- Потому-то и не спишь, а глазеешь в потолок?

На самом деле я смотрел не на потолок, а на балдахин над нашей огромной кроватью с четырьмя столбиками, похожий на средневековый шатер, - единственный способ создать интимную обстановку в те далекие дни, когда еще не догадались делать отдельные спальни. Театральная роскошь раскидистого полога, кистей и вообще многообещающей кровати вводила друзей в заблуждение - истинное значение ее ширины понимали только мы с Амандой. Я мастерил ее целых два дня, плотничал, столярничал и шил, и теперь она служила с таким трудом достигнутому нами компромиссу. Мы будем жить в одном доме и даже в одной кровати, но отдельно.

- На этой неделе детей отпускают на каникулы, - сказала Аманда.

- Ну?

- Ты говорил, что возьмешь их куда-нибудь на Пасху.

- В самом деле?

- Не притворяйся, ты прекрасно знаешь, что говорил.

Я сказал это только для того, чтобы избежать ссоры. «Никогда не делай необдуманных обещаний, - сказал я себе. - Неисправимая ошибка».

- Что-нибудь придумаю, - сказал я.

- И в отношении дома…

- Если он тебе нравится, что же, мы здесь останемся, - проговорил я.

- Ли! - Она приподнялась на локте.

Я знал, что у нее наготове тысяча доводов, - уже давно я слышал подспудные намеки, вздохи, не понять которые было просто невозможно. Это началось с того самого момента, когда засыпали гравий в дорожку перед входной дверью и я пригласил инспектора для окончательного решения.

Дом находился в полном моем владении, был закончен и мог быть выставлен на продажу, пора было получить какие-нибудь деньги. Половина моего рабочего капитала лежала зацементированной в стенах этого дома.

- Мальчикам нужна более устроенная жизнь, - заявила Аманда, не привыкшая оставлять свои аргументы при себе.

- Да.

- Несправедливо перетаскивать их из школы в школу.

- Конечно.

- Они переживают, что придется отсюда уезжать.

- Скажи им, чтобы не переживали.

- Не верю! Неужели мы можем себе это позволить? Я помню, ты говорил, что не можем. Как насчет особняка под Оксфордом с деревом, растущим в гостиной?

- Если повезет, на этой неделе получу разрешение на проектирование.

- Но мы туда не поедем, так?

Несмотря на мои заверения, она забеспокоилась еще сильнее.