1997, Серый кардинал

- Ты знаешь, что есть список, своего рода выставочный стенд, который подробно перечисляет все должности в правительстве? - опять спросил я.

Отец, по обязанности поглощая брокколи, которые он вообще-то не любил, кивнул, а Полли сказала, что ничего не знает.

- Есть фантастические должности, - пояснил я, - вроде министра бывших стран или помощник министра по автобусам. - Полли выглядела удивленной, но отец опять кивнул.

- Каждый премьер-министр изобретает названия должностей, чтобы описать то, что он хочет сделать.

- Значит, - не унимался я, - теоретически ты можешь изобрести министра, ответственного за запрещение продажи желтых пластмассовых уток.

- Бенедикт, дорогой, ты говоришь глупости, - не выдержала Полли.

- Он имеет в виду, - пояснил отец, - что это кратчайший способ заставить людей хотеть какой-нибудь предмет или услугу. Люди всегда борются, чтобы получить то, что запрещено, то есть чего нельзя иметь.

- В таком случае, - спокойно продолжал я, - по-моему, премьер-министру надо бы представить закон, запрещающий Алдерни Уайверну пить шампанское на Даунинг-стрит, десять.

Полли и отец так и застыли с открытыми ртами.

- Он присутствовал на приеме, - заметил я. - Разве вы его не видели?

Они покачали головами.

- Он держался в тени в дальнем конце комнаты и просто не попался вам на глаза. Теперь он выглядит по-другому. Стал старше, чуть полысел. Носит очки. Но, я уверен, он обращается по имени к министрам образования, социальной безопасности и обороны. Оринда и Деннис Нэгл - это детский сад.

Теперь в руках у Алдерни Уайверна рычаги, которыми он может воздействовать на все области жизни нации.

- Не верю, - отрезал отец.

- Любезные леди, Образование и Социальная безопасность, похвалились, что у них есть друг, который удивительно изменит гардероб моей… матери.

Они сказали, что он уже превратил Хэдсона Херста из пародии на бандита в утонченного джентльмена. Как ты думаешь, что они дали Алдерни взамен?

- Нет, - возмутился отец. - Никаких секретных данных. Они не могут этого сделать!

Он был в шоке. Я покачал головой.

- Тогда что? - спросила Полли. - Что они ему дали?

- По-моему, - начал я, - они уделили ему внимание. По-моему, они прислушиваются к нему и поступают по его совету. Несколько лет назад Оринда говорила, что он потрясающе разбирается в том, что произойдет в политике.

Он предсказывал, что случится, и говорил Деннису Нэглу, что надо делать. И Оринда подчеркивала, что почти всегда Уайверн оказывался прав. Деннис Нэгл стоял на тропинке, ведущей вверх. И, если бы не умер, он сейчас, по-моему, был бы в кабинете министров с Уайверном за спиной.

Отец оттолкнул тарелку с брокколи. Хорошо, что этого не видели его избиратели-фермеры, выращивавшие эту капусту. Они выступали за проведение недели знакомства с брокколи, чтобы британцы ели их зелень. Закон, запрещающий производство излишков брокколи, по-моему, принес бы оздоравливающий результат.

- Если он такой умный, почему сам не сидит в кабинете министров? спросила Полли.

- Оринда говорила, что он хочет иметь такую власть, чтобы нажимать на рычаги, оставаясь за сценой. Тогда я подумал, что это безумное предположение. Но с тех пор я повзрослел.

- Власть без ответственности, - проворчал отец.

- И к тому же, - печально добавил я, - пугающая склонность к насилию, если кто-то перебежит ему дорогу.

Отец фактически не видел, как Уайверн ударил Оринду. Он не видел скорость, силу и бессердечность удара. Но он видел кровь и слезы. И одно это толкнуло его к попытке отплатить. Уайверн хотел повредить репутации отца, провоцируя его на драку. Уже тогда я смутно это понял, но не продумал до конца. Нападение на Уайверна в конце концов нанесет непоправимый вред нападавшему. Мой босс, Эван, согласился, что я соединю прием на Даунинг-стрит, десять, в четверг с пятничной деловой поездкой. Мне предстояло встретиться с инспектором, подавшим заявку на выплату страховки, и проверить, сгорел ли амбар с сеном случайно или «случайность» была подготовлена. Потом я собирался вернуться в Лондон, провести вечер с Полли и отцом, а в субботу участвовать в скачках в Стратфорде-на-Эйвоне. Но по дороге я получил от отца сообщение, что мне надо вернуться и встретиться с ним в пятницу в два часа дня на Даунинг стрит, десять.

- Я подумал, - весело проговорил он, - что тебе, наверно, захочется осмотреть дом. Во время приема ты многого не видел.

Отец договорился с сотрудником из персонала дома, что тот будет сопровождать нас и покажет все официальные помещения. Так мы снова поднялись по желтой лестнице. Провели больше времени перед портретами. Осмотрели три больших гостиных, ведущих в приемную на самом верху лестницы. Белую гостиную, зеленую гостиную и гостиную с колоннами, где был устроен прием.