20 лет парламентаризма в Санкт-Петербурге (Издание второе)

Их было, в основном, два: демократия и рынок. И то, и другое было в большей или меньшей степени достигнуто. Можно, безусловно, говорить о качестве демократии и о качестве рыночных отношений, но, так или иначе, они существуют.

После этого основными критериями стали совсем простые: собственность, деньги и власть. При этом совершенно очевидно, что подавать такие критерии населению невозможно, поэтому оставались «рынок», «демократия», «либерализм». И потом, когда эти уже критерии стали несколько потрачены молью, то появились другие. Появилась очень подходящая идея и довольно правильная идея единства. Единства территориального, единства нации и, учитывая то, что в то время, действительно, угроза единству была, эта идея была достаточно актуальна в течение почти десяти лет. После этого сейчас появилась идея консервативной идеологии.

Что такое «консерватизм»? Я думаю, все знают, что это от английского «conserve», то есть «сохранение». И если сегодня властная элита, безусловно, хотела бы сохранить и власть, и собственность, то такая идеология для населения вряд ли может подойти, потому что сохранять нынешнее совсем небогатое положение вряд ли большинство захотят.

В.Н.Линченко, В.Д.Барковский, Н.Г.Радьков, С.И.Вакулов, В.Н.Борисенко -

представители консервативного крыла Ленсовета

Давайте подумаем, какие могут быть альтернативы? Ну, во-первых, альтернатива понятная, коммунистическая. Свои пятнадцать-двадцать процентов эта альтернатива имеет. Но все мы, естественно, помним и полупустые прилавки, и запреты практически на всё, и шествия с портретами Сталина. Поэтому говорить, что такая альтернатива может быть общенациональной, вряд ли серьёзно. Следующая альтернатива – слово «справедливость». Хорошее слово. Я думаю, всем оно нравится. Но если у десяти разных людей спросить, что такое «справедливость», уверен, они дадут десять разных определений. И соответственно оболочка – красивая, а что внутри? Не вполне понятно.

Какая же альтернатива, на мой взгляд, может существовать? На мой взгляд – я назвал это партия «образованная Россия» - это может быть система ценностей, основанная на интеллекте, образовании, знаниях и экономике, основанной на образовании, интеллекте и знаниях. Реально ли это? Для того, чтобы обсуждать, реально ли это, оставшихся минуты полторы явно не хватит. Но, думаю, что, практически, на сегодняшний день это - единственная ценностная альтернатива той идеологии стяжательства, которая, к сожалению, является основополагающей в сегодняшней властной номенклатуре. Поэтому, мне кажется, что если мы будем дальше в качестве приоритета брать именно эту идеологию, то есть идеологию знания, образования и интеллекта, это даст определённый шанс на позитивное развитие нашей страны.

Благодарю за внимание.

(Аплодисменты)

Уважаемые депутаты!

Г.С.Васюточкин.

МАРТ-АПРЕЛЬ

СЕМНАДЦАТОГО

И ДЕВЯНОСТОГО

ГОДОВ

Каждый период модернизации в России длится (с советского времени) двадцать восемь – двадцать девять лет. «Сталинская» модернизация двадцать девятого, «хрущёвская» пятьдесят восьмого, «горбачёвская» восемьдесят пятого. Вот!

Следовательно, мы должны готовиться, как к неизбежному, к очередной политической модернизации, весьма резкой, году в 2013-ом. И для того, чтобы она прошла как, возможно, лучшая и стала более гладкой, чем предыдущие, я рассмотрел то, что ещё не рассматривалось.

О феврале писали и писали достаточно хорошо два академика: Александр Яковлев и Александр Солженицын. В размышлениях о февральской революции. Я продолжу их размышления на март-апрель. Сопоставления 1917 – 1990 год. В чём сходство тех органов власти и нашего Ленсовета, наших городских органов власти в девяностом году? И в чём их различия?

Первое различие. Власть 1917 года была абсолютно нелегитимной. Временный комитет Думы, давший старт Временному Правительству, собрался на незаконных основаниях, уже будучи распущенным. Совет рабочих депутатов формировался по неизвестно какому закону, и Исполнительный комитет Совета тоже, по существу, представлял собой самоназначенцев, таких как Скобелев, Церетели, Нахамкис, Чхеидзе, Дан и прочие. Ещё существенно и то, что в семнадцатом году власть была совершенно децентрализована. Совет мог «давить» на Временное Правительство и на Исполком, но и на Совет могли «давить» партии самого разного толка, которых к этому времени было великое множество.

Наш Ленсовет был основан совершенно легитимно: на основании избирательного закона, по установленной численности, имея чёткую программу конституционных начал на тот момент.

Ещё в чём различия? В том, что Исполнительный комитет Совета рабочих депутатов в семнадцатом году абсолютно игнорировал экономические требования, экономическую ситуацию, а спекулировал исключительно на лозунгах: «Свободы, свободы и ещё раз свободы!». Два лозунга было: «Долой самодержавие!» и «Свободу!». Эти лозунги прикипели к массам в первую очередь. В марте-апреле все демонстрации ходили в эйфории свержения самодержавия.