20 писем в никуда (СИ)

Так, значит, ты боишься летать. Очевидно, если наша встреча когда - нибудь состоится, это произойдет в том месте, куда можно добраться без помощи самолетов. Я угадала? ;)

И пожалуйста, не покупай "Шерри" в барах аэропорта. Моя кузина по отцовской линии два года проработала в одном из таких баров и если верить ее словам, владелец безбожно пренебрегал спокойствием своих клиентов и разбавлял "Шерри" виноградным соком. Хотя я не склонна ей доверять, потому что она до жути любит преувеличивать разного рода подробности.

Советую тебе попробовать кофейный ликер. Он хорош в любое время года. Особенно если пить его в подходящей компании.

Музыкант завершает свое выступление, а я допила свой горячий шоколад. Это было удивительное время и знаешь, сегодня я могу с уверенностью сказать, что это было одно из самых лучших свиданий в моей жизни.

И еще я хочу попросить тебя почаще смотреть на небо. И если на темном небе ты увидишь мерцание бортовых огней самолета, знай, это мой подмигивающий смайлик.

До скорого.

Анисия.

Последние отголоски завораживающей мелодии прозвучали, и кофейня взорвалась аплодисментами. Я не обманула Стефана. Мне действительно было хорошо, и даже не смотря на то, что через несколько часов мне снова предстояло оказаться в удушающей тесноте квартиры Яна, я чувствовала, что я смогу все исправить. Пусть не сейчас, но я смогу вырваться. Я обещала это самой себе, пока сворачивала письмо и укладывала в конверт, пока прятала его в сборник стихов и ставила на пятую полку сверху, и пока надевала шапку и покидала кофейню, оставляя позади молодых музыкантов, внезапно получивших признание публики и безмерную благодарность от бортпроводницы международных авиалиний, которая обязательно вернется сюда.

Через семь дней.

Черт возьми, я так люблю Будапешт.

***

Сегодня на борту было неспокойно. Возможно все дело в высокой облачности, а может причина в том, что перед самым отлетом пилоту сообщили, что его мать попала в больницу с обширным инфарктом, но как бы то ни было, весь экипаж с нетерпением ожидал приземления. И я, несмотря на то, что мне предстояла встреча с Яном, мысленно просила самолет лететь чуточку быстрее. Дана обычно несущая позитив, выглядела мрачнее тучи и даже кофе с повышенным содержанием сахара, оказался бессилен против ее угрюмого настроения.

Мы летели, преодолевая пучину грозовых облаков, сквозь непроглядный туман. Самолет затрясло, и по салону прокатился шквал испуганных всхлипов. Мы попали в зону турбулентности о чем незамедлительно сообщили пассажирам, но когда человек находиться в состоянии паники, становится крайне проблематично объяснить ему, что вероятность того, что у самолета отвалится крыло безмерно мала.

- Мы падаем?! Мы разобьёмся?! - кричал грузный мужчина с залысиной на макушке. Его холодная, липкая рука крепко стиснула мою ладонь и, мне показалось, что я слышала хруст своих пальцев.

- Успокойтесь. Все будет в порядке, - повторяла я, не прекращая улыбаться и пытаясь отцепить от себя его мокрые пальцы. Разумеется, в моей практике это была не первая подобная ситуации, когда пассажиры так реагируют на турбулентность. В основном это происходит с теми, кто летает впервые.

- Послушайте, - начала я, обращаясь все к тому же мужчине и вспоминая слова Стефана о его боязни полетов, - Самолет попал в турбулентность. Вам не нужно беспокоиться. Давайте поступим так: вы возьмете себя в руки и пристегнетесь, а как только мы вылетим на безопасную зону, я принесу вам стаканчик бренди. Идет?

Лоб мужчины покрывали огромные бусины пота, а сам он сделался бледнее мела. Мои пальцы уже сводило судорогой, но видимо упоминание о бренди сделало свое дело, и мужчина подчинился. Судорожно вздохнув, он разжал пальцы. Я помогла ему пристегнуться и заняла свое место, сделав то же самое, желая, чтобы в этот самый момент где-то в Будапеште, на балконе своего дома стоял мужчина и, подняв голову вверх, подмигивал бортовым огням рейса 1344.

Глава 7