20-ть любительских переводов (сборник)

Тинтуки отпустили меня и столпились вокруг моей сестры.

– Мама! – отчаянно визжала Тара. Она изо всех сил пыталась отпихнуться от них. Она в отчаянии тянула руки к маме.

Но мама ползла по песку в моем направлении. Достигнув цели, она обняла меня, ее руки казались какими-то слабыми и рыхлыми. От нее исходил запах, напоминающий божественный аромат. Я уткнулась ей в грудь. Затем весь песок сдуло ветром и наступила тишина, не ощущалось даже легкого колебания воздуха.

Дрожа и плача, я подняла голову.

Тары нигде не было видно, её забрали.

* * *

Я сидела на ступеньках крыльца, держа в руках письмо. Все еще был день. В небе оставил след, пролетевший реактивный самолет. Я пристально смотрела на этот след, пока глаза не начали слезиться от напряжения. След ассоциировался с граничащей линией, которая отделяла успешных претендентов от неудачников. Линия, за которой я всегда была не на той стороне.

Я медленно встала и пройдя через дом, вышла в задний дворик, в котором располагался небольшой сад.

Мама сидела в кресле-качалке, слушая Вивальди, тонкие морщинки просматривались на ее коже, а в глазах стоял песок.

– Мам, – обратилась я к ней, – пришли результаты моих экзаменов.

Слегка улыбнувшись, её глаза сфокусировались на мне.

– Ну рассказывай.

– К сожалению, я не сдала, и не быть мне инженером. Не могла бы ты позвонить папе и сообщить ему об этом? Мне чего-то не очень хочется.

– Ох, Элли. Подойди-ка ко мне.

Она обняла меня, и я, расположившись на ее коленях, почувствовала себя успокоенной, точь-точь как в тот день на маршруте Canning Stock Route, когда я впервые поняла, насколько сильно она меня любит.

– Тара бы их точно сдала, – произнесла я, – и стала бы инженером. Тебе следовало бы выбрать меня, а Тару оставить с собой.

– Нет, – ответила она в тысячный раз.

Я знала, что каждый раз это сильно ранит ее, когда я напоминала ей об этом выборе, но ничего не могла с собой поделать, чтобы сдержаться.

Никто не поверил в то, что случилось. На записи автомобильного регистратора, не было видно никакого песка, никакого ветра. И конечно определенно никаких Тинтуки. Запись показывала только то, как мы все выходим из машины, а затем рыдая, возвращаемся, на этот раз без Тары. Они нашли высохшее тело Тары в радиоактивных дюнах, на ней не было ни следа насилия.

Папа сказал, что мама поступила правильно, не последовав за сумасбродной Тарой в опасную зону.

– Мне жаль, – всхлипнула я.

– Что еще случилось?

– Полагаю, что я продолжу обучение в TAFE[43]. Если я не могу быть горным инженером, возможно я смогу стать техником.

Не думаю, что обычным техникам, надо хорошо разбираться в физике и математике.

– Ты любишь рисовать, – успокаивала меня мама, – искусство, было бы твоим лучшим выбором профессии. Тебе совсем не обязательно устраиваться на работу в горнодобывающую компанию только для того, чтобы сделать счастливым отца.

* * *

Даже при полном приводе на все четыре колеса, ют (Австралийское разг. – название пикапов) испытывал значительные трудности.

Сиденье водителя дергалось. Меня подбрасывало, и голова каждый раз касалась крыши салона. Впереди полз тягач и когда я поняла, что нахожусь примерно в пятидесяти метрах от него, вызвала его по рации.

– Тягач 1-8-1, прием, слышите меня?

По дороге слева от меня, тянулись поднявшись в небо, стены открытого разреза, террасированные подъездными дорогами, а справа, тянулся глубокий ров, сто метров глубиной, куда осыпался придорожный гравий и песок. Еще была первая половина дня, и я только что закончила горноспасательную тренировку.

В прошлом месяце, я провалила 3-й сертификат по приборостроению в TAFE. Мне так сильно хотелось стать техником, но как оказалось, непосредственно в шахте не существовало таких работ, которые бы не касались математики. На следующий день, горноспасательная служба Mount Zues, объявила призыв для новобранцев, у которых имелся сертификат первой медицинской помощи и опыт работы на страховочно-спусковых устройствах. Я обладала и тем и другим.

Конечно им были очень нужны такие как я. Нелегко было найти квалифицированных трудяг, для проживания в отдаленных районах Западной Австралии. Ведь сама шахта функционировала на постоянной основе, но для спасательных работ, требовался постоянный персонал на месте, знающий местность вдоль и поперек, и я конечно была готова к таким условиям.

– Да, 1-8-1, – слышу вас, прием! – ответил водитель тягача.

– За вами движется легкая машина, – проинформировала я, – пожалуйста, позвольте мне проехать с правой стороны.

Легкие транспортные средства всегда уступали дорогу всем остальным, на открытой местности. Тяжелые тягачи были самыми большими, хотя и водовозы не сильно отставали от них в размерах. Грейдеры. Бульдозеры. Мини-погрузчики. И я должна была также уступать всем им, и радиосвязь была необходима, ибо они физически не могли видеть меня из своих шестиметровых кабин.

– Хорошо, мэм, – ответил водитель тягача.