200 школ боевых искусств Востока и Запада

Европейцы, привыкшие к отношениям, так сказать, эквивалентного обмена во всех его видах, убежденные, что все на свете подлежит обсуждению и что любая истина непременно должна становиться общеизвестной, редко когда способны принять атмосферу интимно-невысказанного понимания, утонченной доверительности, существующую в традиционной школе. Для них важен не столько путь к результату, сколько сам результат, достижение которого должно произойти как можно быстрее, проще и легче, без каких-то странных испытаний и ритуалов. Между тем, традиционная китайская (а вслед за ней и корейская, и японская, и вьетнамская) система обучения основывалась не на передаче знания, имеющего конкретное содержание, а на подражании учителю, на усвоении того духа, которым он ранее проникся от своих учителей и который теперь воплощал всеми сторонами своей личности.

Качество обучения определялось, таким образом, не суммой знаний (сколько ката или таолу ты выучил), а качеством энергии, силой духа, степенью постижения невыразимой в словах мистической сути Бытия. Именно это проступало постепенно сквозь тело, поведение, речи учеников, именно это незримо присутствовало (или отсутствовало) в их технике. Но как такое можно выразить в ясных, четких формулировках? По существу, никак. Отсюда равнодушие наставников к пресловутой логике «здравого смысла», их загадочно-многозначительный язык метафор, притч, анекдотов, то есть язык намека, иносказания. Отсюда также полное доверие учеников к учителю, которого недаром называли в Китае «шифу», что означает «наставник-отец».

Можно сказать, что «дворы» боевых искусств учили и учат только способам боя на кулаках или на оружии, и ничему больше. Подобные заведения, официальные либо неофициальные (семейные, клановые, цеховые) существовали повсюду и всегда, в том числе на Западе и в России. А вот «школы-врата» ставили своих адептов на Путь постижения неких универсальных принципов, объемлющих не только всю человеческую жизнь, но и существование Вселенной. Таких школ на Западе никогда не было, да и на Востоке, даже в прошлом, они встречались не так уж часто. Во всяком случае, во времена кровавых усобиц, иностранных вторжений, грандиозных восстаний было обычно не до мистики.

Любопытно, что в нынешние времена стало просто общим правилом заявлять о том, что в «нашей школе главной целью является духовное и моральное совершенствование занимающихся», что в ней происходит психологическое становление личности воина, гражданина, мужчины и т.д. и т.п. Но в 99,9% случаев подобные заявления пустая болтовня. В странах Европы, СНГ и Америки за очень редкими исключениями существуют только «школы-дворы», а не «школы-врата».

ШОССОН

В переводе с французского это слово обозначает «мягкая туфля» или «тапочек». В отличие от савата (см. статью), возникшего в регионе Парижа (город Кан), шоссон связан с югом страны, с портовым городом Марселем. Его первоначальное название – «жёмарсей», т.е. «марсельская забава» .

По сравнению с саватом шоссон представлял более мягкий вариант единоборства, с широким употреблением ударов кулаками и захватов. Удары ногами в нем проводились не только по нижнему уровню, но и в живот, в грудь, даже в голову (чего в классическом савате никогда не было). Поэтому когда Ш. Лекур создал французский бокс (см. статью), оказалось, что техника шоссо-на в большей мере отвечает его требованиям, чем техника савата. Но именно поэтому у них оказалась разная судьба. Шоссон полностью был поглощен французским боксом, а сават сохранился до наших дней как искусство жестокой уличной драки.

Шоссон практиковали в основном моряки военных и коммерческих кораблей, рыбаки, контрабандисты, солдаты воинских частей в окрестностях Марселя, деклассированные и уголовные элементы. После первой мировой войны он больше не встречался.

ШТЫКОВОЙ БОЙ

Это рукопашная схватка с применением штыка как холодного оружия и приклада ружья – для удара. Штыковой бой начал развиваться в качестве одного из разделов фехтования после изобретения штыка в 1676 году французским военоначальником Вобаном. В войнах XVIII –XIX веков считался главным видом ближнего боя. Особенно большое значение штыковому бою придавал полководец А.В. Суворов (1729-1800), который довел штыковую атаку до высокой степени совершенства.

Сравнивая два вида оружия пехотного солдата, Суворов подчеркивал все преимущества штыка: «Стреляй редко, да метко, штыком коли крепко. Пуля обмишулится, а штык не обмишулится. Пуля – дура, а штык – молодец!» Такой взгляд основывался на реальной оценке оружия того времени. Современное Суворову ружье, почти не изменившееся со времен Петра Первого (умер в 1725 году), давало возможность вести прицельный огонь не дальше 60 – 80 шагов. Это расстояние пехотинцы могут пробежать за 20 секунд, в течение которых даже самый лучший стрелок того времени не был в состоянии сделать больше одного выстрела. Отсюда следует, что преимущество окажется у того из противников, кто имеет больше решимости сойтись в штыковом бою и лучше умеет владеть штыком.