200 знаменитых отравлений

Если бы можно было, Геринг наверное, и не воевал бы. В своем последнем слове в Нюрнберге он сказал: «…Я вообще противник войны… Я не хотел войны и не помогал ее развязывать». Верится с трудом, но, возможно, в Каринхалле ему уютнее, чем в ставке фюрера. Геринг не любил планомерной работы, подменял ее авралами и штурмовщиной. Но, тем не менее, он все время завидовал власти фюрера и ждал своего часа, несмотря на то что его репутация военачальника была подмочена проигранной воздушной битвой за Англию, катастрофой под Сталинградом и «ковровыми» бомбежками англо-американскими союзниками самой территории рейха. Время шло, войска противника приближались, шансы Геринга на лидерство уменьшались с каждым часом, терпению рейхсмаршала пришел конец. Тем более, что война била по самому дорогому – по его карману. Многие предприятия концерна «Герман Геринг» лежали в руинах. Роскошное поместье Каринхалле пришлось взорвать, чтобы оно не попало в руки варваров-большевиков.

23 апреля 1945 года Геринг направляет Гитлеру телеграмму следующего содержания: «Мой фюрер! Ввиду вашего решения остаться в Берлине согласны ли вы с тем, чтобы я немедленно взял на себя в качестве вашего преемника на основе закона от 29 июня 1941 года общее руководство рейхом с полной свободой действий внутри страны и за рубежом? Если я не получу ответа до 10 часов вечера, я буду считать это подтверждением отсутствия у вас свободы действий и что условия, требуемые в вашем указе, имеют место, и буду действовать во имя блага нашей страны и нашего народа. Вы знаете, что я чувствую по отношению к вам в этот суровейший час моей жизни. Я не имею возможности выразить это словами. Может быть, Бог защитит вас и быстро доставит сюда, несмотря ни на что. Преданный вам Геринг».

Ответ пришел раньше, чем его ожидал Геринг. Командующему войсками ССв Оберзальцберге был дан приказ, согласно которому рейхсмаршал Герман Вильгельм Геринг, обвиняемый в измене фатерлянду, приговаривается к смерти; приговор следовало привести в исполнение незамедлительно. Брызгая в бункере рейхсканцелярии слюной, Гитлер назвал рейхсмаршала «гнилым и продажным морфинистом, виновником коррупции в вермахте, губителем авиации». Одновременно Геринга сняли со всех занимаемых им должностей, исключили из партии, но, самое главное, лишили всех званий и наград, что особенно уязвило экс-рейхсмаршала. Но эсэсовцам уже было не до опального заместителя фюрера, они думали лишь о том, как унести ноги. Поэтому Геринг дожил до унизительного и сокрушительного удара, который ему нанес партайгеноссе. 30 апреля по завещанию Гитлера было объявлено о назначении преемником гросс-адмирала Деница. Оскорбленный в своих лучших чувствах Геринг отправился к западным союзникам. 8 мая он сдался американскому лейтенанту Дж. Шапиро (как сказал со вздохом Геринг: «И тут еврей»).

Находясь в плену, Геринг наконец-то исполнил свою давнюю мечту – он похудел на 32 килограмма. Несмотря на обиду, нанесенную ему Гитлером, в Нюрнберге Геринг «запретил» другим подсудимым говорить что-либо плохое о фюрере.

Его сибаритство не позволило ему пойти по стопам Гиммлера или Бормана. Он сдался, рассчитывая на свое солдатское прошлое и приговор фюрера, но золотой значок ветерана НСДАП стал клеймом, которое не сотрешь. Поэтому, как и его коллеги из верхушки Третьего рейха, 1 октября 1946 года в 15 часов 40 минут по среднеевропейскому времени он услышал из уст лорда Лоренса свой смертный приговор, которым завершился многомесячный Нюрнбергский процесс, первый процесс над военными преступниками в XX веке.

Казнь была намечена на 16 октября. Сержант американской армии Джон Вуд проверял веревки и эшафот, готовясь принять одиннадцать клиентов. Но обслужил лишь десять. Накануне казни Геринг сумел уйти из жизни.

В день своей смерти он вел себя спокойно и обычно. Сначала читал роман, потом писал, позднее лег на койку, долго ворочался, кряхтел, затем затих. Как произошло самоубийство, кто помог Герингу избежать петли, до сих пор осталось тайной. Достоверно известно лишь одно: после того, как полковник Эндрюс объявил подсудимым, что их ходатайства о помиловании отклонены, часов в десять вечера солдат, наблюдавший за камерой Геринга, обратил внимание, что тот слишком уж неподвижно лежит на спине. Видимых нарушений не было. Руки заключенного, как и полагалось по тюремному распорядку, лежали поверх одеяла. Но часовому показалось, что из камеры доносится хрип. Он позвал дежурного офицера, и оба они склонились над уже бездыханным телом. Тюремный врач констатировал мгновенную смерть от отравления цианистым калием.