2000 № 9

Черт, нужно было взять свинью. Свинина. Любое белое мясо. Свинья. Как же я не догадался?

- Проклятая корова пялится прямо в камеру, - рявкнул Бубба. - И все время жует!

- Взгляните на эти огромные карие глаза! - воскликнула женщина, отталкивая тарелку с жареными ребрышками. - Представить немыслимо, как можно хладнокровно есть существо с такими глазами!

- А что там намотано на шею этой скотины? - поинтересовался Бубба.

- Нагрудник, - пояснил я. - Видите ли, основная идея в том, что корова наслаждается классным обедом.

- Похоже, она просто жует жвачку. В жизни не встречал коровы-каннибала, - проворчал Бубба. - А этот нагрудник - ну в точности скатерть!

И как он угадал?

- Слушайте! - потребовал я. - Не пропустите саундтрек!

- Это что еще?

- Звуковое сопровождение. Такой технический термин у нас на телевидении.

- Я не об этом. Что там за шум?

- Корова чавкает. Говорю же, вкусная жрачка, и все такое.

- А я думал, кто-то рыгает. Не совсем тот имидж, какого я добивался. Все же у меня ресторан.

Лично мне казалось, что лучше не снимешь. Один раз чавканье почти совпало с кадром, на котором корова облизнула собственный нос.

Зато конец был моим piece de la resistance (* Основное блюдо, гвозд программы (франц.)) моим grand finale (** Грандирзный финал (ит.)). Я снял стадо коров, идущих по пастбищу на закате. На фоне заходящего солнца плыли огромные буквы:

РИЭЛ ПИТ БАРБЕКЮ. У БУББЫ

А голос за кадром вещал моим глубоким баритоном.

- У Буббы. Именно там вы встретите лучших в мире коров. Концовка была просто гениальной, но они так хохотали, что, скорее всего, не сумели оценить ее по достоинству. Только Бубба почему-то оставался хмурым и, нажав кнопку «пауза» на пульте, сокрушенно покачал головой.

- Просто глазам не верю! - высказался он.

- Уж это точно. Не тот товар, что выдают местные студии, верно? - гордо объявил я. - Такое качество можно требовать только от первоклассных нью-йоркских групп, с бюджетом до небес и обратно!

- Ну и дерьмо! - сплюнул Бубба. - Омерзительно!

- Да, нужно было снимать свинью, - пробормотал я.

- Посмотрим, что там еще у тебя.

Эрл снимал второй ролик прямо в зале ресторанчика, где я сейчас стоял. Тоска смертная! Всего лишь целая кодла, рассевшаяся за столиками. Пьют, едят, скармливают медяки музыкальному автомату, словом все, как обычно. Но Буббе почему-то понравилось.

- Вот это то, что надо, - одобрил он. - Народ по локоть в жиру и соусе для барбекю. И вывеска как на ладони. Передай Эрлу, что этот годится.

Я совсем повесил нос и молча побрел к грузовику. Старуха все еще раскачивалась в кресле. Она поманила меня, и я от нечего делать подошел.

- Почему это, парень, стоит тебе зайти к Буббе, ты тут же выскакиваешь обратно, как ошпаренный? Никогда не остаешься перекусить. Наверное, по-быстрому опрокидываешь пивка?

- Да нет, ничего такого, - засмеялся я. - Продаю время на телевидении.

- Продаешь время? Что за вздор!

Пекановая скорлупа была разбросана по всему крыльцу.

- Вы, возможно, видели меня по телевизору.

- У меня ничего такого нет. И не будет. Если чему-то суждено случиться, я и без того узнаю. У меня, видишь ли, дар!

Глаза у старухи были ужасно темные. И чем-то напоминали коровьи зенки. Мне стало как-то не по себе.

- Я… что же, пожалуй, мне пора.

- Погоди, - резко приказала она, сунув руку в карман передника. Я оцепенел. Но она преспокойно вручила мне что-то твердое. Я было подумал, что это пекан, но приглядевшись, увидел маленькую керамическую свинку размером с карамельку.

- Это свинья, - заметил я.

- Вижу, ты парень наблюдательный, - улыбнулась старуха. - Далеко пойдешь.

- Но почему свинья?

Она пожала плечами.

- Когда-то слепила штук пятьдесят. И представляешь, ни одну не продала.

- Это счастливая хрюшка? - допытывался я. - Что-то вроде талисмана?

- Понятия не имею. Наверное… если уж очень хочется.

- Удача мне не помешала бы. Уж сколько жду своего великого шанса, да все напрасно.

- О, вот увидишь, недолго осталось, - заверила старуха.

- Вы уверены?

- У меня дар, - повторила она. - Так сказали звезды.

Я немного приободрился и по пути на студию все пытался сообразить, как уломать Эрла использовать свинью в следующем рекламном ролике.

Эрл - мой дядя. Несколько лет назад он надыбал немного деньжонок и купил телестудию. Конечно, это не Бог весть что, но думаю, все должны начинать с чего-нибудь, даже я. Питер Дженнингс - он родом, как известно, из Канады - тоже начинал где-то в глуши. В захолустье, вроде Ноума. Возможно, снимал репортажи о моржах и китах-убийцах. При одной мысли об этом я благодарю небо, что очутился во Флориде, пусть тут и водятся жуки размером с кулак.

Я, правда, не верил, что дядя Эрл с ходу возьмет меня, но мамаша сказала, что он ей по-крупному обязан, и видно, так оно и было, поскольку меня в два счета приняли и определили жалованье.