2008_25 (573)

К 1917 году Россия оставалась преимущественно некапиталистической страной. 85 % ее населения составляли крестьяне, которые трудились семейно, на общинной земле, при помощи своих орудий труда. К наемным работникам относилась небольшая часть населения. Даже по завышенным оценкам она не превышала 20 %. Острота антикапиталистического накала, проявившегося в ходе Октябрьской революции и Гражданской войны, была обусловлена не столько удельным весом капиталистических отношений в экономике России, сколько их органической несовместимостью с русской традицией, с самими основаниями русской цивилизации, явной гибельностью капиталистических начал для традиционной народной жизни. Октябрь 1917 года стал ответом русской цивилизации на смертельную угрозу со стороны капитализма — ответом, облеченным в мифологию диктатуры пролетариата.

КОНТРАПУНКТ СОВЕТСКОЙ ЭПОХИ

В потрясениях и противоборстве 1917–1921 годов чуждые и гибельные для русской цивилизации капиталистические отношения были народом отвергнуты. С наступлением мирных условий в деревне практически повсеместно стихийно восстановились крестьянские общины. В промышленности, на стройках и промыслах они приобретали форму поощряемого властями коллективизма. Древний, естественный принцип распределения — в меру созданного и в меру участия в создании — был Советской властью провозглашен уже в качестве посткапиталистического (социалистического) принципа распределения — по труду. Как и сами Советы, рожденные соборным, общинным жизнеустройством, принцип распределения по труду явился не отрицанием древней традиции, а ее обновлением, спасением от разложения и вытеснения капиталистическими отношениями, сохранением и продолжением в новых исторических условиях

Но если формы капиталистического распределения — заработная плата во многих ее разновидностях и прибыль — давно и хорошо известны, то этого никак нельзя сказать о распределении по труду. Для него ничего подобного известно не было. Никаких особых экономических форм. Принцип есть, а форм его реализации нет. Казалось бы, в первые годы Советской власти, вслед за провозглашением принципа распределения по труду государственной политикой экономическая наука должна была дать формы его реализации. Но этого не произошло, хотя, имея перед глазами опыт распределения результатов труда в артелях, экономическая теория, казалось, могла бы дать их. Но не дала. Значит, на самом деле не могла. Что-то мешало. И, скорее всего, это было не вполне преодоленное западничество и руководства страны, и большей части интеллигенции. Оно, это западничество, и обращало теоретическую мысль скорее к госкапитализму и фордизму, чем к общинности и артельности. По привычке, укоренившейся в левых кругах с 80-90-х годов XIX века, в традиции и ее институтах и после революции не усматривали ничего, кроме архаики и вериг.

Так или иначе, но факт состоит в том, что особых экономических форм для реализации принципа распределения по труду экономическая наука ни сразу после революции, ни позже так и не предложила. Под конец советской эпохи они, эти формы, стали проявляться стихийно, без участия науки и даже вопреки ей. Но это — потом, а в 20-х годах прошлого века для реализации распределения по труду были приняты формы капиталистического распределения — все те же заработная плата и прибыль. (Правда, последняя с начала 30-х до середины 60-х годов не исчислялась и не упоминалась, как бы отсутствовала. Но Северного полюса без Южного не бывает: роль непрямого, отрицательного выражения прибыли, спроецированного в специфических условиях того времени на уровень предприятия, выполняла форма себестоимости.)

Надо сказать, реализация принципа оплаты по труду в форме заработной платы особых вопросов не вызывала. Заработная плата — и повременная, и, в особенности, сдельная — всегда казалась оплатой труда, платой за работу, а отсюда и до оплаты по труду, вроде, недалеко. Правда, экономическая теория отдавала себе отчет, что так только кажется, но при этом не отказывалась от формы заработной платы, и не ставила вопрос о качественно иной форме, а уходила в бесконечное, бесперспективное обсуждение вопроса о дифференциации заработной платы в зависимости от количества и качества труда. Пыталась то, что кажется, превратить в то, что есть.