2008_51(599)

Мало того, в постановлении пишется: «Мухин после внесения указанных выше изменений в текст письма Дуброва», - то есть прямо говорится о нашем соучастии - о том, что мы с Дубровым, чуть ли не взявшись за один карандаш, высунув кончики языков и сопя носами, вместе писали злобные призывы статьи Дуброва «Смерть России!».

Однако сразу же обращает на себя внимание следующее. Если соучастник преступления следствию недоступен, то в соответствии со статьей 154 УПК РФ следствие обязано было выделить в отдельное производство его уголовное дело, в нашем случае - уголовное дело на Дуброва. Но выделены только материалы дела на Дуброва. О чем это говорит?

Это, с точки зрения УПК РФ, во-первых, говорит о том, что на Дуброва уголовное дело так и не заведено, а, во-вторых, что у нас с Дубровым настолько разные дела, что мы с ним даже не соучастники одного преступления. То есть призывал, оказывается, только я!

А что Дубров? А Дубров по этой версии обвинения просто смотрел, как Мухин призывает, поэтому о Дуброве пишется: «Принятыми мерами установить и допросить в качестве свидетеля Дуброва А.В., приславшего указанную статью по электронной почте Мухину, не представилось возможным».

Вы посмотрите какие мастера сидят у нас в ФСБ и московской прокуратуре - президент может ими гордиться! Если им требуется во славу Израиля втоптать в грязь свободу слова в России и удушить СМИ, то они там плюнут на закон, тут плюнут на закон и запросто докажут, что это главные редакторы СМИ призывали изменить Конституцию и удлинить срок правления президента, а сам президент только смотрел на это безобразие и удивлялся.

Правда, уже в следующем абзаце Постановления Дубров сам обвиняется по этой же статье УК, но обратите внимание, за что: «Вместе с тем, в действиях Дуброва А.В., написавшего статью «О матери», усматриваются признаки преступления, предусмотренного ст.280 УК РФ, а именно публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности».

Статья 155 УПК РФ, на которую ссылается следствие, устанавливает единственный случай выделения материалов дела в отдельное производство: «В случае если в ходе предварительного расследования становится известно о совершении иными лицами преступления, не связанного с расследуемым преступлением, следователь, дознаватель выносит постановление о выделении материалов, содержащих сведения о новом преступлении, из уголовного дела...».

Дубров и Мухин обвиняются за одни и те же слова в одном и том же номере газеты - как можно разделить это дело на два? Оказывается, если хочешь выслужиться перед израильской агентурой, то можно! Посмотрите, как ловко следствие сфабриковало это Постановление - теперь следствие называет статью Дуброва не «Смерть России!», а «О матери». Теперь, при двух названиях одного и того же материала, обвинение имеет как бы два преступления, якобы, не связанных одно с другим, и два призыва: один озаглавлен «Смерть России!» и сделал этот призыв Мухин, а второй призыв озаглавлен «О матери» и сделал его Дубров.

При этом все «доказательства» вины Мухина - это на самом деле доказательства вины Дуброва и все они в Постановлении о выделении в отдельное производство материалов уголовного дела, перечислены. Это надо уметь так цинично изворачиваться: сфабриковали как бы два разных, не связанных друг с другом уголовных дела против двух разных обвиняемых, а доказательства индивидуальной вины каждого из них являются одними и теми же!

Вопрос: зачем это сделано? Затем, что если считать нас с Дубровым соучастниками, то надо определить, кто из нас призывал и кто публиковал. При этом сразу же выяснится, что призывал Дубров, а публиковал Мухин, а поскольку публикация это не преступление, то обвинять надо Дуброва, а Мухин - свидетель. Но, как видите, у нас все наоборот, и все так, как требует лобби Израиля - обвиняется Мухин, а Дубров - свидетель.

Повторю, если дело Дуброва не связано с моим делом, то почему мне в обвинительном заключении предъявлены «доказательства вины Дуброва»? Ведь заключения экспертиз ГЛЭДИС, ЦСТ ФСБ эксперта Огорелкова и эксперта Коршикова, предупреждения Россвязьохранкультуры - это все «доказательства» вины Дуброва.

Смотрите. Давайте допустим святотатство против Конституции и предположим, что публикация чего-либо может быть преступлением. Тогда я совершил преступление только в том случае, если и Дубров его совершил, но если его статья не признана экстремистским призывом, то ведь и я не призывал! Но если суд признает меня виновным в призывах, то автоматически таким виновным становится и Дубров. Мы здесь на самом деле разбираем дело по обвинению Дуброва по статье 280 УК РФ. А где Дубров? Где его адвокат?