2008_ 6 (555)

Но в темпах ли прироста проблема? Ведь если вдуматься, важно не то, сколько нас, а то сможет ли Земля нас прокормить. Одни эксперты считают, что щедрости Земли хватит всего на 15 — 20 миллиардов живущих. А эти цифры не заставят себя долго ждать, и тогда — катастрофа. Другие уверены, что жизненных средств хватит на 50 миллиардов, беспокоиться не о чем. Третьи говорят — развивай экономику, совершенствуй орудия труда, повышай его производительность, добивайся в своих странах справедливого распределения национального богатства, борись против дискриминации, неравенства и несправедливости на планете. На Землю надейся, но сам не плошай. Одним словом, различных точек зрения на решение проблемы народонаселения, и оптимистических и пессимистических, всегда хватало.

В 1798 году английский буржуазный экономист, священник Мальтус написал книгу "Опыт о законе народонаселения", в которой объяснял бедственное положение народа на планете и безработицу "абсолютным избытком людей". Люди, писал он, к сожалению, размножаются в геометрической прогрессии, тогда как средства существования могут возрастать лишь в арифметической прогрессии. Проблема есть, но печалится особо не о чем, так как она естественно разрешается эпидемиями, голодом, войнами, непосильным трудом, истребляющими огромные массы людей. Развивая свою бесчеловечную концепцию, Мальтус фарисейски уверял читателей, что единственная цель его сочинения состояла "в улучшении положения и в увеличении счастья низших классов общества".

Мальтузианство не только получило распространение в XVIII веке, но активно используется в настоящее время, как апологетика капиталистической системы, существующей за счет нещадной эксплуатации населения планеты. Неомальтузианство рядится в красивые одежды, спекулирует на реальных проблемах современности, «обеспокоено» проблемами войны и мира, голодом в слаборазвитых странах и отсутствием достаточно эффективных и доступных по цене контрацептивов и т. д. Современные последователи английского богослова в основу своих демографических концепций положили главную идею Мальтуса — примат биологического над социальным в человеке. Отсюда абстрактность всех их рассуждений о рождаемости, смертности, войнах и, следовательно, утопичность их социальных программ.

Оторванность от реальной жизни людей делает неомальтузианские теории внешне привлекательными, но по сути несостоятельными. Во-первых, человек, хоть и животное, но животное социальное. Он не просто дитя природы, но, главным образом, дитя общества. А общества «вообще» нет, как нет «народа» и «населения» вообще. Есть конкретное общество, конкретный народ на конкретной стадии развития. Условия жизни, общественные отношения, жизненные обстоятельства — все конкретно. Именно эта социальная конкретность и определяет конкретную демографическую ситуацию. Она же должна определять и демографическую политику. Все остальное — от лукавого, скрытая завуалированная защита имущего класса — БУРЖУАЗИИ.

С крушением СССР и системы социализма мировой капитал стал единолично править миром, а мир стал однополярным. "Золотому миллиарду", по большому счету, теперь ничто не угрожает. А потому современные неомальтузианцы, эти родственники расистов, скинули со своих человеконенавистнических концепций красивые демагогические покрывала. За иллюстрацией далеко ходить не надо.

Посмотрим пристальней на откровения российского неомальтузианца Гавриила Попова в вышеназванной статье. От них за версту фашизмом пахнет. Вначале Гавриил Харитонович побравировал своей оппозиционностью демографической идеологии Дмитрия Медведева и посомневался в успешности правительственной демографической социальной программы. Потом, походя, плюнул на Советскую власть, при которой "Сибирь обезлюдела", и умилился политикой Столыпина, при которой она усиленно заселялась. Отдал, конечно, и дань моде, заметил, как его дед до революции хорошо жил, так как при царизме вели правильную земельную политику.

Вначале я диву давалась, читая все это, думала, неужели ученый экономиcт не знает, что только за 23 года правления Николая II Россия не выходила из голодного обморока. В 1891 году голод охватил 40 миллионов человек и 2 миллиона унес из жизни. В 1900 — 1903 гг. всероссийский голод повторился. Умерло 3 миллиона. После «прогрессивных» аграрных реформ Столыпина в 1911 г. шло катастрофическое обезземеливание крестьян, умерло еще 2 миллиона. Если при царизме была такая «правильная» аграрная политика, при которой так счастливы были предки Гаврюши Попова, то почему же только за один 1915 год в России было 177 крестьянских выступлений, а в 1916 году их стало уже 294?