2012. Точка возврата

— Папа всегда,— гордо заявила Ирма, — уважает мой выбор. Даже если в дальнейшем он окажется неправильным, — подчеркнула бывшая жена. И потом картинно вздохнула: — Опять предстоят бешеные хлопоты со свадьбой. Составление меню, рассылка приглашений, ну что я тебе рассказываю, ты сам все помнишь. И еще платье, да, как ты думаешь, выбрать фасон у модельеров или остановиться на ретро? Сейчас в моде стиль арт-нуво, — воодушевленно затараторила Ирма.

Егор не перебивал гостью, зная, что при обсуждении подобных проблем женщине требуется покорный слушатель, а никак не оппонент.

Завершив подробный обзор намечающихся событий, Ирма засобиралась домой.

Проводив Волкову до двери, Егор вернулся к столу. Здесь его поджидал материализовавшийся Чернилка. Лукошкин достал из мойки два чистых блюдца и разложил на них оставшиеся кусочки торта, поровну распределив между собой и верным другом. Кот в нарушение законов биологии, но, вероятно, стремясь поддержать любимого хозяина, слыл сладкоежкой и обожал сгущенку и взбитые сливки. Шоколад тоже входил в число предпочтительных лакомств.

Не успел Егор донести ложку до рта, как вновь раздался трезвон. Чернилка оторвался от блюдца и недовольно заворчал. Лукошкин решил не открывать дверь и подождать, пока очередной (читай: незваный) гость, не дождавшись ответа, уйдет. И в самом деле: что за нашествие? Лукошкин, конечно, с утра переживал, что никто не соизволил явиться с поздравлениями, но с того момента он, во-первых, успел покалечиться и нуждается в покое, а во-вторых, имеет именинник право насладиться шоколадным тортом? В тишине?

Однако настырный посетитель не собирался сдаваться и, отпустив кнопку звонка, принялся яростно колотить в створку.

И Егору снова в сопровождении хвостатого рыцаря пришлось топать к двери.

В квартиру, как ураган, влетела Зойка. Она прижалась к плечу старшего брата (Лукошкин предусмотрительно подставил правое) — и завопила:

—  Тридцатник — это же здорово!

Следующим она обняла кота.

Из-за спины жены тем временем показался Борисенко-младший и торжественно поднял над головой картонную коробку.

Егору ничего не оставалось, как кивнуть в сторону кухни.

Очередное изделие кондитеров водрузили на столе, перенеся на подоконник остатки предыдущего "сладкого" подарка. Зойка достала новые тарелки, распределила на них два внушительных размеров шоколадных ломтя: себе и Михаилу.

— Ой, у тебя рука болит, бедняжка, — запихивая в рот воздушный кусочек выпечки, заметила Зойка. Обрадованный Лукошкин вдохнул полной грудью, приготовившись поведать трагическую историю о не прибитом карнизе, но сестренка уже теребила мужа: — Волшебно! И такое пекут рядом с нашим домом! Миша, мы должны там все перепробовать!

Егор плюхнулся на оставшийся свободный табурет и обиженно положил локти на стол. Гостей, заглядывающих на день рождения, похоже, вовсе не интересовали переживания именинника.

— Ладно, теперь пришла очередь главного подарка, — Зойка покончила с шоколадом, облизала губы и даже встала. — Накануне Нового года ты станешь дядей!

— Да я и так с рождения не тетя, — вяло отреагировал на заявление сестренки Лукошкин.

Зойка удивленно посмотрела на брата, явно не такой реакции она ожидала.

— У тебя появится племянница, — предприняла девушка еще одну попытку пробить невозмутимость брата.

— Неужели наш папа вел двойную жизнь, — ехидно хмыкнул Егор, — и у него обнаружился незаконнорожденный ребенок?

— Ты невыносим!, — топнула ногой Зойка и надула губы. — Неужели все мужики такие глупые, — обернулась она к Михаилу, ища у мужа подтверждения. — Папа здесь вообще не при чем! Это я — беременна!

— У нас будет дочка, — решил вмешаться Михаил и поддержать шурина. — На меня новость тоже произвела ошеломляющее впечатление.

Зойка наклонилась и клюнула мужа в нос.

Егор недоуменно хлопал глазами: он привык воспринимать Зойку, хотя сестренка давно стала на целую голову выше его, лишь маленькой девочкой, которая любит прыгать на одной ножке. Неужели "капризная принцесса" успела вырасти и скоро превратится в заботливую маму?

— Мы сейчас имя выбираем, — собралась приобщить брата к семейным спорам Зойка, — Мне нравится Ксения.

— Нет, Даша звучит гораздо лучше, — Михаил сгреб опустевшие тарелки и прополоснул их под краном. — Мы запишем ее Дашей.

— Ну, скажи же ему, — с надеждой посмотрела на Егора сестренка, — в нашем дворе среди малышей каждая вторая девочка — Даша. Когда чья-нибудь мама зовет дочку, оборачивается десяток мордашек. Зачем же уподобляться большинству? Нужно стремиться к оригинальности.

— И что?, — насупился Михаил, — Ксюша — это оригинально?

— А мне все равно, — дипломатично побарабанил пальцами по столу будущий дядя, — как вы назовете племянницу. Главное — что она просто будет!