- Короче, вы нам поможете? - спросила я напрямик.
- В чем? - без особого интереса спросил шатен.
- Мы собираемся бежать.
Ната перестала всхлипывать, и в камере на мгновение воцарилась мертвая тишина.
- Конечно, я помогу вам, - чуть помедлив, отозвался незнакомец. - И себе тоже. Но как вы это собираетесь делать?
Вся камера воззрилась на меня теперь уже с неподдельным интересом. Даже глюк поднял голову. Все смотрели на меня с надеждой, а голова моя была пуста, как никогда. Я не имела ни малейшего понятия о том, как мы отсюда выберемся, но я хотела вырваться, и они все хотели того же.
- Джинн, следи за мной. Я подам сигнал тебе, а ты подашь сигнал... Как вас зовут?
- Павел, - слово вырвалось у него раньше, чем он успел подумать, и все это поняли. Но все сделали вид, что такие имена здесь не в диковинку.
Я хорошенько взлохматила волосы, посидела несколько минут, раскачиваясь и входя в роль, потом затянула заунывный напев. Это было нечто среднее между песней акына и рыданиями рядовых плакальщиц. Время от времени я разнообразила песнопение хриплыми стонами, переходящими в истерическое хихиканье. Звучало, по-моему, неплохо, во всяком случае, Лусия перекрестилась.
Засов на двери лязгнул, и в камеру просунулась мрачная рожа солдата. Секунд пять рожа созерцала меня, потом открыла рот. “Заткнись, девушка!” - примерно так звучало бы на обычном языке то, что он произнес. Я замолчала, но ненадолго.
- Он! - внезапно завопила я и ткнула пальцем в опешившего Павла. - Он знает!
- Не смей! - вдруг рявкнул басом Джинн и сделал попытку зажать мне рот. Из нас получилась бы великолепная парочка импровизаторов. Я стряхнула его руки и заверещала еще громче: "Знает-знает!"
Павел сделал демонстративную попытку спрятаться за спины соседей. В глазах солдата блеснула тень мысли, и он инстинктивно сделал шаг вперед. Павел еще сильнее заволновался, а я оттолкнула глюка и на коленях поползла к солдату, причитая: "Выслушайте меня!" Солдат смотрел уже благосклоннее, хотя одна рука его и лежала на стволе автомата. Я подползла поближе и ткнулась губами в омерзительно пыльный башмак, дуло автомата нависло как раз над моей головой.
- Господин, господин!.. - я захлебывалась, путаясь в словах, - велите ему сознаться, господин! Он один знает!
- Не слушайте ее! - глюк повысил голос, пытаясь перекричать меня. - Она не в себе.
Солдат лениво повел автоматом в его сторону:
- Пусть говорит.
Он все еще стоял слишком близко от входа, и дверь за его спиной была открыта, и где-то рядом находилась караулка. Девяносто восемь шансов против двух, и все же...
Я только хотела заманить его в камеру. Только это. Но команда сорвалась с моих губ сама собой... Хотя нет, за секунду до этого я услышала еле уловимое "майваш" и повторила громко: "Майваш!" И солдат грохнулся на пол. Джинн и Павел бросились вперед одновременно, но Джинн оказался проворнее и изо всех сил стукнул солдата ребром ладони чуть пониже уха. Солдат послушно ткнулся носом в пол. Павел принялся стаскивать с него пятнистую форму.
- Еще один голый мужчина, - с тихим ужасом произнесла Лусия. Ната громко икнула, а Лани безмолвно поднял сложенные щепоткой пальцы (гвардейский символ победы).
Одевался Павел очень быстро, наскоро затягивая на себе ремни, а Джинн тем временем караулил дверь. Даже музыканты приободрились, связывая стража оторванными от Натиных юбок скрученными полосками. Один маэстро Талад жалобно стонал, время от времени закатывая глаза под лоб - он явно не верил в успех предприятия.
Честно говоря, я тоже не верила. Миновать энное количество постов, а потом пересечь наш открытый двор - задача не из легких. Не считая Павла, нас - восемь душ. Лани ранен. Ната - подарочек еще тот.
Павел вышел первым, вслед за ним двинулся Джинн, далее музыканты вели Лани, наше дамское трио прилежно кралось за мужчинами, а маэстро Талад плелся последним, что-то удрученно бормоча себе под нос.
Длинный коридор, в который выходили двери камер, был на удивление пустынным. В папашины времена здесь непременно околачивались бы двое стражников. Пожалуй, Мальбрукт недолго процарствует с такой постановкой дела! Со стороны караулки доносился пьяный гул. При таком шуме они могли и не услышать моих музыкальных упражнений. Будем на это надеяться!
Длинный коридор, в который выходили двери камер, был на удивление пустынным. Павел дошел примерно до середины коридора и вдруг остановился перед неглубокой, нишей в стене между двумя камерами. Он смотрел на нее секунд пятнадцать, потом вытянул указательный палец и ткнул куда-то в сторону ниши. Что-то негромко щелкнуло, и между вроде бы плотно пригнанными друг к другу камнями прорезалась быстро углубляющаяся щель. Мы оказались перед невысокой дверцей. Павел, пригнувшись, шагнул первым. Мы все последовали за ним в кромешную темноту, а дверца захлопнулась за нами с металлическим стуком.
- Здесь могут быть крысы! - испуганно пискнула Ната, схватив меня за руку. В наши спины врезался маэстро Талад, а сама я крепко наступила кому-то на ногу.