2018: Далёкое отечество

— Терять — всегда тяжело, — взгляд Эрин словно смотрел сквозь всё — весь этот лес, пространство до самого горизонта и само время. — Это как смерть — нельзя умереть чуть меньше или чуть больше. Апостолы живут тысячи лет, и тысячи лет мы смеёмся и плачем, радуемся и грустим, ненавидим и любим. Даже любим! Особенно — любим. Любим, теряем… и начинаем всё сначала. Но лучше уж так, чем не любить вовсе.

Небольшой отряд час за часом шагал всё глубже и глубже в лес.

Больше всех маялась Эрин, которой было откровенно скучно, поэтому чем дальше, тем чаще она начала отлучаться, возвращаясь то с горстью орехов, то с пригоршней ягод, которые она и сама уплетала за обе щеки, и угощала остальных.

Самым же стойким из остальных ожидаемо оказался Сергей, который шагал, не выказывая ни усталости, ни какого бы то ни было неудовольствия, и даже отказывался от приносимых апостолом дикоросов. В результате жрица восприняла это как некий вызов и поставила себе цель накормить Вяземского ягодами.

— Зря отказываешься, командир, — тащивший на плече пулемёт Эриксон аппетитно жевал принесённый жрицей фрукт, с виду напоминавший что-то вроде авокадо. — Прикольная штука — на вкус что-то среднее между ананасом, персиком и земляникой.

— Не хочу отвлекаться, — равнодушно произнёс Вяземский, перешагивая через небольшое упавшее деревце.

Справедливости ради остальные тоже не теряли на всякий случай бдительности, предпочитая махом закинуть в рот горсть ягод и жевать их на ходу, держа оружие наготове.

Шари, которая вполглаза наблюдала за всем этим, находила это довольно забавным — чувство юмора, пусть даже и довольно своеобразное по человеческим меркам, ей чуждо не было.

Впрочем, присутствие Эрин всегда сопровождалось либо массовыми смертями, либо шутками — повеселиться Ан-Хак очень даже любила. Для Шари такое поведение кого бы то ни было, конечно, было необычным — особенно на фоне Сергея, который вполне сошёл бы за своего даже среди фиари.

Девушка уже не раз ловила себя на мысли, что её названный отец и отец настоящий до боли схожи между собой. Сильные, спокойные и немногословные. Было ли это простым совпадением или чем-то большим? Об этом Шари не знала.

С названной матерью всё было одновременно и проще, и сложнее — родной матери фиари не знала, та умерла ещё когда Шари была ребёнком, поэтому сравнивать ей было не с кем. Разве что с чужими матерями…

Но всё-таки если и был кто-то максимально непохожий на добропорядочного фиари, то это была как раз Ан-Хак Эрин.

Шари замерла.

Дорогу ей преграждало выставленное горизонтально волшебное копьё чёрной жрицы, которая ещё мгновение назад беззаботно шла, помахивая сорванной травинкой и поправляя сплетённый цветочный венок на голове.

Сейчас же от расслабленной беспечной девушки ничего не осталось — апостол больше всего напоминала подобравшегося перед броском хищного зверя.

— Сто шагов вперёд, — Ан-Хак обнажила в полуулыбке-полуоскале острые зубки. — Четверо.

Мгновение спустя Шари тоже ощутила чужое присутствие. Не зверей — людей. Не так уж сложно ощутить что-то, если знаешь, что ты ищешь. Конечно, с точностью до ладони места не указать, но хотя бы примерно понять кто где стоит…

Да, четверо. Фиари. Стоят как обычная четвёрка охотников на опасную дичь. Ну или на врага — разница небольшая.

Остальные разведчики без лишних слов рассредоточились и залегли, благодаря камуфляжу моментально растворившись в лесу.

— Шари? Эрин? — послышался негромкий голос отца в переговорном амулете.

Вопрос не был высказан, но был вполне понятен — враг ли впереди? И если это так, то стоит ли немедленно вступить в бой?

Шари жестами показала, что немедленно стрелять не нужно.

В конце-концов, два фиари всегда могут поговорить друг с другом — правило, старше гор и лесов, из времён, когда Высшие, Лесные и Тёмные ещё были одним народом.

Девушка опустила вскинутый было автомат, шагнула вперёд и громко и замысловато свистнула.

— Я Шари верс Сангара, — назвалась она своим старым родовым именем, расстёгивая ремешок шлема и снимая его, открывая перехватывающую лоб повязку и острые уши. — Это мой лес. Кто вы и с чем пришли?

В ответ — тишина, в которой даже фиари не могла ничего расслышать. Но она знала — четвёртка сейчас незримо и неслышно совещается.

— Племени. Сангара. Больше. Нет, — голос шёл словно бы отовсюду.

Старая уловка — каждый из отряда говорит одно слово. Так сложнее определить, где стоят охотники. Ну, если только ты тоже не фиари или не маг.

— Я выжила, — ответила Шари. — Так получилось.

— С тобой. Хомори. Ты. Странно. Одета. Лик. Плакальщицы. На тебе. Вина. За. Это?

— На мне долг, — невольно закусила губу Шари. — Здесь был дракон имперцев. Хомори со мной уничтожили его, спасли меня и помогли. У меня новая семья, но на мне всё ещё долг.

— Что. Ты…