2018: Далёкое отечество

К тому же… Лично Вяземский считал, что Эрин определённую толику доверия уже заслужила. Не безоговорочное, конечно же — полностью Сергей и себе-то не доверял, но вот прикрыть в бою свою спину — он бы Эрин доверил. А для разведчика это многого стоит.

Впрочем, глубинные причины такого отношения Сергей тоже прекрасно осознавал: факт был в том, что Эрин нравилась ему и чисто-по человечески — как личность, и как девушка — чего уж тут скрывать. Встреться они в ином месте и времени — подошёл бы и познакомился. Подумаешь — двадцатитысячелетняя полубогиня, способная убить человека прицельным чихом — и не к таким подкатывали.

Однако встретились они и оказались связаны по службе, что сразу же наложило жёсткие ограничения на возможные… неуставные отношения. Личную жизнь и службу Вяземский разделял чётко, не говоря уже о том, что сполна навидался случаев, когда люди начинали думать не дарованным им Господом Богом и естественным отбором головным мозгом, а… иными частями тела. Поэтому майор жёстко придерживался мнения, что по службе можно и нужно дружить, но вот совсем уж поддаваться эмоциям — не следует ни в коем случае.

Вот такой вот парадокс: пока они вместе — вместе им не быть.

Впрочем, Вяземский от этого особо не страдал — не первый год он целиком и полностью посвящал себя военной службе и был вполне доволен. Хотя в ситуации с Эрин он находил некую злую иронию…

Апостол открыла глаза, сонно зевнула, посмотрела в смотровое окошко, произнесла:

— Через пару миль будет поворот направо, потом ещё раз направо, а дальше прямо, прямо и прямо.

— Насчёт прямо — понял с первого раза, — флегматично отозвался Руслан, ведущий «гиену».

— Так это не просто прямо, а три раза прямо — там развилки будут, — объяснила девушка. — Но нам в повороты не надо, нет-нет-нет, совсем не надо…

Жрица вновь зевнула так, что Вяземский себе едва челюсть не свернул, пытаясь не зевнуть в ответ, и явно вознамерилась продолжить свою спячку.

— Эрин.

— У?

— Ты ещё долго так дрыхнуть будешь?

— Сергей, открою секрет — бить таких врагов не очень-то просто даже для великой меня, — проворчала апостол, ёрзая на сиденье. — По-хорошему мне бы сейчас хорошенько вымыться… съесть два… нет три фунта шоколада и…

— Выпить какао с чаем в горячей ванне, блин, — произнёс майор. — Знаешь, сколько к тебе вопросов?

— Много, — жрица блаженно зажмурилась.

— А отвечать на них ты собираешься?

— Неа. Пока что.

— Ну и как это называется?

— Хм, — Эрин открыла один глаз. — Держать интригу?

— Хм, — передразнил её Вяземский. — И зачем же?

— Сергей, ну ей же ей, — снисходительно произнесла жрица. — Вот кем бы я была, если бы не использовала такой момент? Уж точно не собой. На моей текущей версии сигны за номером 12 703 стоило бы выбить пурпурным на чёрном — «Справедливость. Эффектность. Величие».

— Забыла ещё «шоколад».

— Неа, девиз должен быть трёхсложным, ибо четырёхсложный полагается императорам Новорима, а у апостолов-то статус повыше будет… Я бы просто вместо гербового поля нарисовала плитку шоколада.

— Твоё пристрастие к сладкому весьма ненатурально, но при этом, безусловно, комично…

— Это у меня-то пристрастие к сладкому ненатурально?! — Эрин аж окончательно проснулась от возмущения. — Да я бы посмотрела на тебя, Вяземский, если бы у тебя из сладкого был только мёд! МЁД! Только мёд и весь мёд! Имперцы обожают всё острое и солёное, а я желаю сладкого, ибо сладкое — компактный и богатый энергией продукт!

— «Значение сахаров для бессмертных апостолов», ну-ну.

— Зря ёрничаешь. Ме-та-бо-лизм у нас в целом вполне человеческий — мы спим, кушаем, чихаем, у апостолов по венам бежит кровь, бьётся сердце и текут слёзы, — Эрин невинно похлопала ресницами. — Даже детей можем рожать.

— И много ли у тебя отпрысков? — не удержавшись, задал в общем-то бестактный вопрос Сергей.

— Три?.. Пять?.. — жрица преувеличенно серьёзно начала загибать пальцы. — А! Двадцать четыре племени на Закатном континенте. Или всё-таки двадцать пять?..

Вяземский похлопал по карманам разгрузки и выудил пистолетную гильзу.

— Твоя?

— Всё-таки нашёл? Эх… — девушка недовольно цокнула языком. — Я была неосторожна. Экая оплошность…

— Значит, у тебя есть пистолет?

— Значит — есть.

— Покажешь?

Эрин жестом опытного фокусника вытащила из складок платья небольшой пистолет, по виду — «Вальтер ППК».

— Дать подержать не могу — уж извини, — произнесла апостол, убирая оружие обратно. — Сам понимаешь — артефакт опасный, но крайне простой. Это моё копьё не всякий даже поднимет, а пистолет применит даже ребёнок. Так что тут на всякий случай куча проклятий наложена, чтобы чужой не смог воспользоваться.

— Разумно, — согласился Сергей. — Почти как у нас с распознаванием владельца по ДНК… И раз ты теперь окончательно проснулась, то может быть всё-таки расскажешь что-нибудь об анклаве?

— Сам увидишь, — хитро улыбнулась жрица.

— Ну, а всё-таки?

— А что рассказывать-то, собственно? Военных секретов не выдам — уж извини, слухи и сплетни тоже не расскажу — новых ещё не слышала. В остальном же… Люди как люди. Не лучше и не хуже чем вы. Просто живут, стараясь жить по совести…