2018: Далёкое отечество

Теперь становилось понятным, почему федералы могли громить врага столь малыми силами — к чему нужда в громадной армии, если всего один хорошо вооружённый отряд может успеть везде? Нет нужды в медленном обозе, не требуется привязка к магазинной сети снабжения — федералы побеждали не только за счёт своей мощи, но и запредельным уровнем развития логистики.

И это было, на самом деле, очень по-римски — побеждать не столько героизмом одиночек, сколько вдумчивой и кропотливой работой. Именно так Новорим отвоёвывает Степь у Южной Орды — избегая генеральных сражений, чреватых большими потерями, но продвигая вперёд сеть из дорог и фортов.

Однако, пока что даже заикаться о возможности получения оружия федералов не стоило — на подобное не пошёл бы никто и никогда. Поддержать своими войсками — да, поделиться мощнейшим оружием — ни в коем случае.

Поэтому Афина ехала просить у федералов не самоходы и пулемёты, а армию. И не союзную — свою, которую она намеревалась собрать из освобождённых пленных.

Что мешает принцессе немедленно начать чистку Восточного предела от всякой инсургентской дряни? Малочисленность доступных сил. Пара тысяч человек — это капля в пустыне. Нужны хотя бы тысяч десять или двадцать обученных солдат, а не просто ополчения, из которых можно сформировать несколько отрядов и разослать во все стороны.

В плену федералов томятся многие тысячи бойцов, но как их достать? Как убедить федералов отпустить не просто десяток-другой знатных пленников, а многие тысячи? Новорим никогда не терял столь огромное количество войск пленным, и что делать в такой ситуации было решительно непонятно. Попытаться отбить их силой? Совершенно невозможно. Платить выкуп? За двадцать тысяч? А, может, проще сразу вручить федералам эгиду восточных земель[6]?

Афина побарабанила пальцами по рукояти короткого пехотного меча, который держала между ногами — памятуя о поездке в самоходе сира Вяземского, она запомнила, что с длинным кавалерийским клинком ехать внутри бронированной машины весьма неудобно. Однако даже короткий пехотный меч всё равно пришлось отстегнуть от пояса — самоходы людей в зелёном отличались потрясающей плавностью хода и удобством, но совершенно не предназначались для привычно вооружённых людей…

Что федералы потребуют выкуп — было очевидно. Примерно также очевидно, что солнце встаёт на востоке, а садится на западе, если не очевиднее.

Причём, не только за пленных, но и за развязанную Новоримом войну. Не могут не потребовать. Золота в казне, конечно, хватит на любой выкуп, но станет ли платить Император? Особенно если величина выкупа будет слишком уж велика. Может откупиться не золотом, а землями, к примеру? Здесь, в Восточном пределе — на границах с Великой Степью. Будь это обычный противник, пусть и неимоверно сильный, так поступить было бы весьма разумно — стравить южных варваров и федералов…

Вот только не выйдет ли так, что федералы шутя раскатают в лепёшку и южан? Как до этого походя расправились с имперскими войсками? Которые тех же южан били не то что бы часто, а на постоянной основе. А если перед людьми в зелёном склонится и Великая Степь…

Нет, о таком даже лучше и не думать.

Впрочем, похоже, что федералы и правда очень серьёзно отнеслись к воссоединению Далёкого Отечества и Новорима. Иначе с чего бы им действовать столь вежливо и мягко?

Афина, конечно, считала себя идеалисткой и несколько романтичной натурой, но о методах войны знала не понаслышке. Если достигнут успех и захвачена стратегическая инициатива — их нужно развивать, пока враг не опомнился. Будь мощь Федерации в её руках, Афина двинула бы транспортные и осадные самоходы дальше, беря под контроль все мало-мальски крупные города. Если даже относительно небольшой артефакт способен раскрошить прочную каменную кладку, то чего стоит ожидать от громадных труб, которыми были вооружены те пугающие стальные самоходы с диковинным движителем из стальных лент? К тому же даже сам сир Вяземский вполне буднично заявлял, что если бы ему потребовалось штурмовать Илион, то он просто бы снёс стены и вошёл внутрь. Если судить по тому, что уже видела Афина, это следовало понимать как пресловутое «пришёл, увидел, победил» — не было особых сомнений, что боевая магия федералов позволяет захватывать даже самые неприступные крепости сходу.

— Госпожа, кажется, подъезжаем, — подала голос сидящая рядом с принцессой Хелен.

По левую руку от Афины сидела нахохлившаяся Гонория, которую теперь принцесса старалась не выпускать из поля зрения. Так сказать, во избежание. Хотя федералы и проявили в отношении провинившейся воительницы великодушие и благородство, восьмая наследница не забыла ничего. И ей вовсе не хотелось оставить гордую воительницу без присмотра, после чего разбираться с ещё каким-нибудь скандалом.

Флавес и раньше отличалась довольно буйным нравом и склонностью затевать драки, но раньше у нее хотя бы хватало ума не лезть к серьёзным людям…