«В декабре 1976 года в парке развлечений «Пайк» в Лонг-Бич снимался эпизод телевизионного шоу «Человек за шесть миллионов долларов». У одного из павильонов для привлечения публики висел муляж повешенного. При подготовке декораций один из членов съёмочной группы передвинул виселицу, но повредил манекен, который, как он предполагал, был сделан из воска. По одним сведениям, у манекена оторвалась рука, по другим — палец. К ужасу телевизионщиков под верхним покровом оказались человеческие кости. Позднее судмедэксперт обнаружил во рту мумии монету 1924 года и билетик на выставку «Sonney Amusement» в «Музей преступлений» в Лос-Анджелесе. Также вскрытие показало следы предыдущего вскрытия, огнестрельное ранение в правой части грудной клетки. Анализ тканей пиджака показал, что он был изготовлен между 1905-м и 1930-м годами. Метод бальзамирования с использованием мышьяка вышел из употребления к 1920-м годам, что также сократило круг поисков. Всё это помогло в установлении происхождения тела, и после сопоставления с фотографиями Маккерди, находившимися в университете Оклахомы, полиция сделала вывод, что тело принадлежит Элмеру Маккерди, умершему ещё в 1911 году.»
Зачем заглядываться на то, что не можешь себе позволить?
В детстве со мной один раз случился кататонический ступор. Мне было семь или восемь лет. Он был вызван свалившемся на меня стрессом от школьных занятий.
А в возрасте трёх лет у меня была черепно-мозговая травма. Я бежала поздним вечером по квартире вместе с отцом (он играл со мной, «бесился»). Внезапно мы забежали в комнату моего брата Андрея, который сидел в кресле, вытянув ноги. Я споткнулась о его ноги и врезалась лбом в тумбу с множественными резными украшениями, углами.
Ещё был один случай со мной, когда я тоже споткнулась и упала. Один – когда я споткнулась о собственные ноги, вставая с дивана, и упала зубом на стол (в результате осталась отметина на деревянном столе). Второй – когда я, пребывая на прогулке в детском саду, играла в догонялки. Я упала и получила в последствии шрам.
Шрам же на правой руке я получила, когда бежала, споткнулась и упала, прокатясь по асфальту (и тормозя рукой).
22:36. Создала свой аккаунт (и «файл воспоминаний») на одном интересном сайте. Возможно, это зря потраченное время. Я так ущербна.
На завтра много планов. Я так устала. Уже хочу спать.
2.03.20 г.
«Один их менеджеров по прокату недавно пожаловался мне на отсутствие сенсационных тем. Дословно он сказал так: «Они (публика) хотят мяса, и они хотят его сырым». Тот факт, что зрителю теперь подают настоящие деликатесы вместо «мяса», объясняется проницательностью, порядочностью и мудростью лицензированных кинопроизводителей и сдерживающим их влиянием Совета по цензуре».
«Они и мы понимаем, что трагедия и драма, история и мифология невозможны в книгах, на сцене или в кино без скрытых в них любви, ненависти, ревности и мести. Без этих побудительных мотивов Бальзак и Золя были бы скучными и неинтересными, Диккенс и Теккерей - неубедительными, Викториан Сарду и Клайд Фитч остались бы неизвестными, а кино бы так и не появилось».
«В самом начале существования кинематографа все, что двигалось, уже удовлетворяло зрителя. Затем интерес к железнодорожным поездам, морским волнам и военным парадам начал угасать, и именно введение основополагающих принципов жизни, воспроизведенных добросовестно и разумно, возродило общественный спрос на то, что теперь известно и названо подходищим понятием «немая драма». Добросовестный исследователь всей кинопродукции лицензированных производителей может только признать, что в сегодняшней «немой драме» есть много похвального, и мало из того, за что можно ее критиковать, и никто не может отрицать, что Совет по цензуре добросовестно выполняет свое дело. Тут необходимо отдать дань уважения их хорошей работе и активному содействию кинопроизводителей, благодаря чему из сотен кинолент, представленных для цензуры, так мало тех, что вызывают вопросы совета и ни одна не подвергается осуждаению. Иногда предлагаются небольшие изменения и поправки, которые часто усиливают эффект от самой истории. Несколько лет назад многие из кинопроизводителей уступили публике, требовавшей бесконечных сенсаций, и начали делать в изобилии картины с вооруженными ограблениями и стрельбой».