2024-й

Подъезжая к дому, я с облегчением бросил руль и, повернувшись к заднему сиденью, начал доставать пакеты с едой и гаджетами. Автомобиль еще издали подал сигнал воротам, те поднялись как раз к моменту, когда он, сбрасывая скорость, подкатил ближе. В глубине двора точно так же пошли вверх двери гаража. Сверкающий болид вполз в просторное помещение, где у меня еще и склад всего-всего, начиная от годового запаса меда и кончая старыми компьютерами.

Для автомобиля свет не нужен, но гараж издали определил, что в этой железной коробке находится властелин всего-всего, и помещение залил приятный оранжевый свет, достаточно яркий, дом знает, что люблю яркий и праздничный даже в туалете.

Я вылез, обвешанный пакетами, и, когда поднимался на крыльцо, из-под опускающейся двери гаража выплеснулась струйка грязной воды, это чистильщик быстро смыл грязь с колес.

Во внутренностях металлической двери трижды щелкнуло, она распахнулась как раз в момент, как я поднялся на крыльцо. Вспыхнул свет, а едва я перешагнул порог, дверь захлопнулась, помедлив пару секунд, чтобы не отхватить подметку.

Тут же в предбаннике, где я складывал дрова, когда только купил этот домик, гордо именуемый коттеджем, вспыхнул большой экран, пробежали колонки цифр: сколько истрачено воды, газа, электричества, когда срок оплаты спутникового инета и прочей ерунды. Вообще-то, это все делается в автоматическом режиме, но я по старинке предпочитаю все видеть в реале и быть наготове скорректировать в нужную сторону.

Из комнаты видно, как за окном на роскошном подсолнухе, уцепившись за край массивной шляпки, висит под ней ярко-желтая птичка и деловито клюет семечки. Хорошая здесь земля: прошлой осенью уронил кто-то из рабочих, теперь вот пророс такой красавец…

Я щелкнул фотоаппаратом в мобильнике, сбросил снимок в гугол, и моментально оттуда пришла справка: большая синица, отряд певчих воробьиных, Oscines… Прекрасно работает эта новая служба опознавания визуальных образов…

Потирая руки, опустился за обеденный стол и взял в руки нож и вилку. На стене слева вспыхнул квадрат метр на метр, в нем появилось лицо Тимура во всей красе, то есть с мельчайшими складками, прыщами и волосиками из носа. На одном что-то блестит подобно мелкой жемчужине, но вряд ли это жемчужина.

— Шеф, — сказал он быстро, — неприятности.

Я щелкнул пальцами, включая связь. Тимур отыскал меня взглядом.

— А-а, — сказал он огорченно, — ты уже на даче… Извини, что порчу уик-энд.

— Что случилось?

— Утечка, — сказал он.

— Опять?

— Снова, — поправил он.

Сердце мое сжалось, вот так, когда все вверх и вверх по крутой дуге, а потом крылья горят, и ты мордой вниз, в инфаркт влетают, докатываются молодые да ранние вроде меня.

Я вздохнул поглубже.

— Что на этот раз?

— Пока только с десяток концепт-артов, — сказал он торопливо. — Но мы все равно ничего не понимаем! Уже в инете. Как? У нас же полная изоляция! Столько раз проверял, что и во сне, как лунатик, все вспомню.

— Да, — буркнул я, — выходные ты мне испортил. Так что завтра с утра буду в офисе. Проверим вместе. Что-нибудь поменяем. Если снова сопрут, значит — не то меняли.

Он спросил тихо:

— А если сопрут…. ядро?

— Тогда можно в петлю, — ответил я глухо. — И вообще нас могут утопить. В буквальном смысле. Я не шучу. Просрать такие деньги и пятилетний труд?

Он ответил потрясенным голосом:

— Хорошо, Володя. Буду ждать. Признаюсь, сам уже ничего не могу, голова трещит. Тебе до инфаркта рукой подать, а у меня уже инсульт начинается. И болезнь Паркинсона.

— Хоть не Дауна, — буркнул я.

Постель ликующе приняла мое тело, как волны теплого моря, дом тут же переключил часть функций на заботу о хозяине: полная темнота в спальне, свежий воздух с распыленными фитонцидами, это подсказал домашний медцентр, нужная температура и полная изоляция даже от чириканья птиц или треска кузнечиков.

Но все равно сон не шел, сердце колотится тревожно, а в черепе носятся горячечные мысли. За эти пять лет сотрудничества с Корневицким, вернее, работы по его заказу, мы подошли вплотную к запуску «Виртуальной Москвы», а за это время, подтверждая свои возможности, несколько раз делали для него тридэшное видео по пять-десять минут, где красотки либо красиво танцуют, либо совокупляются друг с другом. Он почему-то не любит сцены прямого траха, когда женщина с мужчиной, проявляется понятное самцовое доминирование, а когда женщина с женщиной — это так, игра, ничего серьезного, мужское самолюбие не задето, это как бы даже искусство, эстет хренов.

Свои заказы, над которыми работали еще до него, мы благополучно сдали, долги выплатили и с того дня трудились только над «Виртуальной Москвой».

Странно, даже те, кто кривил морду и брезгливо морщил нос, очень быстро увлеклись проектом и работали с жаром, которого я не ожидал. Вообще-то аксиома, что любой мужчина, даже абсолютно не умеющий держать в руке карандаш, тем более — кисть художника, все равно с удовольствием нарисует женщину… или хотя бы какую-то ее часть.