2034: Роман о следующей мировой войне

“У нас есть вынужденное судно, которое плывет без флага и не подало сигнал бедствия”, – сказал Хант. “Давай посмотрим поближе, Джейн. И давайте перейдем к полному общему размещению. Что-то тут не сходится.

Моррис четко отдала эти приказы команде, как будто они были припевом к песне, которую она репетировала про себя годами, но до этого момента у нее никогда не было возможности исполнить. Моряки пришли в движение на каждой палубе судна, быстро надевая защитное снаряжение, надевая противогазы и надувные спасательные жилеты, закрывая многочисленные люки военного корабля, включая полный боевой комплект, включая включение устройства невидимости, которое скрывало бы радарные и инфракрасные сигнатуры корабля. В то время как "Джон Пол Джонс " изменил курс и приблизился к выведенному из строя траулеру, его корабли-побратимы "Левин " и "Хун " сохраняли курс и скорость для выполнения миссии "Свобода судоходства". Расстояние между ними и флагманом начало сокращаться. Затем Хант исчезла в своей каюте, откуда она должна была отправить зашифрованную депешу в штаб Седьмого флота в Йокосуке. Их планы изменились.

04:47 12 марта 2034 года (GMT-4)

Вашингтон, округ Колумбия.

Доктор Сандип “Сэнди” Чоудхури, заместитель советника по национальной безопасности, ненавидел второй и четвертый понедельники каждого месяца. В эти дни, согласно его соглашению об опеке, его шестилетняя дочь Ашни вернулась к своей матери. Что часто усложняло ситуацию, так это то, что технически передача полномочий не происходила до окончания школы. Что оставляло его ответственным за любые непредвиденные проблемы с уходом за детьми, которые могли возникнуть, например, в снежный день. И в это конкретное утро понедельника, в снежный день, когда он должен был находиться в Ситуационной комнате Белого дома, наблюдая за ходом выполнения особенно сложного испытательного полета над Ормузским проливом, он позвонил своей собственной матери, грозной Лакшми Чоудхури, чтобы она приехала в его квартиру на Логан-Серкл. Она приехала еще до восхода солнца, чтобы понаблюдать за Ашни.

“Не забудь о моем единственном условии”, – напомнила она сыну, когда он затягивал галстук вокруг воротника, который был слишком свободным для его тонкой шеи. Выйдя в слякотный предрассветный час, он остановился у двери. “Я не забуду”, – сказал он ей. “И я вернусь к тому времени, когда Ашни заберут”. Он должен был быть: единственным условием его матери было, чтобы она не видела бывшую жену Сэнди, Саманту, пересадку с побережья Мексиканского залива в Техасе, которую Лакшми высокомерно назвала “провинциалкой”. Она невзлюбила ее в тот момент, когда увидела ее худощавую фигуру и блондинистую стрижку пажа. "Эллен ДеДженерес – бедняк", – однажды с досадой сказала Лакшми, вынужденная напомнить сыну о старой телеведущей, привлекательности которой она никогда не понимала.

Если быть одиноким и полагаться на свою мать в сорок четыре года было несколько унизительно, удар по самолюбию уменьшился, когда он достал из портфеля свой пропуск в Белый дом. Он показал его агенту Секретной службы в форме у северо-западных ворот, в то время как пара любителей утренней пробежки по Пенсильвания-авеню посмотрели в его сторону, задаваясь вопросом, должны ли они знать, кто он такой. Только в последние восемнадцать месяцев, с тех пор как он занял свою должность в Западном крыле, его мать наконец начала поправлять людей, когда они предполагали, что ее сын, доктор Чоудхури, был врачом.

Его мать несколько раз просила разрешения зайти к нему в офис, но он держал ее на расстоянии. Идея офиса в Западном крыле была гораздо более гламурной, чем реальность: стол и стул, прижатые к стене подвала в общей давке персонала.

Он сидел за своим столом, наслаждаясь редкой тишиной пустой комнаты. Больше никому не удалось преодолеть двухдюймовый снегопад, парализовавший столицу. Чоудхури порылся в одном из своих ящиков, вытащил сильно помятый, но все еще съедобный энергетический батончик и, взяв его, чашку кофе и папку с инструкциями, прошел через тяжелые звуконепроницаемые двери в Оперативную комнату.

Для него было оставлено место со встроенным рабочим терминалом во главе стола для совещаний. Он вошел в систему. В дальнем конце комнаты находился светодиодный экран с картой, отображающей расположение вооруженных сил США за рубежом, чтобы включить зашифрованную видеоконференцсвязь с каждым из основных боевых командований, Южным, Центральным, Северным и остальными. Он сосредоточился на Индо-Тихоокеанском командовании — самом крупном и важном, отвечающем почти за 40процентов поверхности Земли, хотя большая ее часть была океанской.