2034: Роман о следующей мировой войне

Секунды проходили со странной неточностью. Фаршад уверенно стоял среди своих людей, паникующей толпы новобранцев, карабкающихся к своим блиндажам с развязанными шнурками на ботинках и перекинутыми через голые плечи винтовками. Фаршад наблюдал за приближающимися группами самолетов, рассчитывая их высоту и расстояние, а также принимая во внимание ветер. Он должен был передать это зенитчикам, которые уже крутили штурвалы, поднимавшие стволы к небу, поворачивались и фиксировались в нужном положении. Затем Фаршад побежал на свой командный пункт, представлявший собой не что иное, как яму с рацией, вырытую в каменистом песке.

Когда он пересекал пляж, позади него раздалось несколько взрывов, подняв фонтаны земли. Затем ударная волна. Это поставило его на колени. Снова поднявшись, он продолжил бежать, рассчитывая свои шаги. Двадцать… пятнадцать… он был почти на месте. Еще одна серия взрывов, на этот раз ближе — достаточно близко, чтобы ударная волна разорвала рубашку на спине. Затем он перевалился через край своего командного пункта, приземлившись на своего радиста, который сжался в комок в углу ямы. — Вставай, — прорычал он. Молодой призывник медленно встал, приятное подтверждение Фаршаду, что для подчиненных он оставался страшнее смерти.

Быстрый боковой ветер развеял дым от последнего залпа. Фаршад схватил трубку рации. Он называл дальность, высоту и парусность своим орудийным расчетам, его способность триангулировать эти три параметра была одним из тех отточенных солдатских навыков, которые оказались бесполезными в других жизненных ситуациях. Внезапно несколько его зенитных батарей начали выпускать свои толстые, яйцевидные разрывные снаряды. Небо усеяли небольшие взрывы. Фаршад сразу же понял, что они не попали в цель. У него была одна батарея пушек с направленной энергией, но когда он посмотрел на них, он мог сказать, что их генераторы не были задействованы. Еще одна кибератака? Или дерьмовое техническое обслуживание? Это не имело значения.

Еще один ракетный залп обрушился, на этот раз прямо на его позицию.

Фаршад рухнул вперед, схватившись руками за голову и закрыв глаза. Он открыл рот, чтобы его барабанные перепонки не разорвались от избыточного давления. И он ждал - как жребия - как делал это много раз до этого. Он мог чувствовать чередующиеся порывы, как сильный ветер, дующий между двумя противоположными направлениями. Задняя часть его шеи была покрыта грязью. Затем тишина. Он поднял голову.

Диапазон… высота над уровнем моря… парусность…. Это были его первые мысли. Он прикинул, а затем отдал еще один приказ стрелять, заметив легкий оттенок отчаяния в своем голосе, который он проглотил. Это был бы их последний шанс. Высадившиеся десантники сокрушат гарнизон, если Фаршад не уничтожит хотя бы часть их транспортных самолетов.

Вылетели пыхтящие разрывные патроны яйцевидной формы.

И снова небо усеяли небольшие взрывы.

Мимо цели — все они.

Тогда Фаршад понял, что он сделал — роковую ошибку, которую он совершил. Он рассчитал ветер, но не ветер на высоте. Неустойчивая погода вызвала дикие колебания атмосферы. Боковой ветер, который он испытывал на уровне моря, должно быть, дул не на высоте нескольких сотен футов — или, по крайней мере, дул по-другому. Даже при том, что теперь он заметил несоответствие, было уже слишком поздно. Стоя на своем командном пункте, Фаршад ничего не мог поделать, кроме как смотреть наверх, как в быстрой последовательности тысячи парашютов раскрылись в аккуратные ряды в небе.

Зенитные орудия продолжали стрелять, хотя и оказались неэффективными против рассеянных десантников. Фаршад положил винтовку на край окопа. Он переводил взгляд с позиции на позицию, на обращенные к нему лица своих людей. Несколько человек выстрелили в спускающихся десантников, но большинство этого не сделали, возможно, опасаясь возмездия. Секунды текли, как и все утро, со странной неточностью.

Время растянулось.

Последствия, стоящие жизни, заключались в тех мгновениях, которые потребовались, чтобы самолет пролетел над головой. Или чтобы порыв ветра пронесся над пыльной боевой ямой. Или для того, чтобы парашют опустился на землю, опустившись на… шестьсот футов … Фаршад наблюдал… пятьсот футов … он нажал на спусковой крючок… четыреста футов… Рация была зажата в его руке… триста футов… Боковой ветер дул ему в лицо.

Быстрый боковой ветер.

Сначала Фаршад не мог в это поверить. Не позволял себе в это верить.

Боковой ветер, который он ощущал все утро, настиг первую группу десантников, когда они спускались ниже двухсот футов. Их парашюты, подхваченные этим потоком, теперь драматично проносились над фасадом острова, уносимые в море, словно невидимыми тросами.

Они плюхнулись в воду.