2054: Код Путина

– Срочно поезжайте в Россию и снова поищите информацию у спецслужб. Я уверен, что русские владеют данными, которые помогут нам лучше понять скрытый смысл текстов Нострадамуса. У нас немного времени осталось, Алексей, до взрыва миропорядка.

Опять эти требования ехать в Россию! Ветрову все это уже порядком надоело. Официально никто в России не слыхал о доисторическом падении самолета. Когда Ветров как-то неосторожно обмолвился среди коллег об утопической возможности путешествия во времени, его высмеяли и объявили сумасшедшим. А на южном побережье Франции французские военные уже годами напрасно ищут на специальных подводных лодках предполагаемые обломки самолета. Очевидно, остов самолета был унесен далеко в море или попросту был фантомом.

Ветров вернулся в гостиную. Посмотрев следующий выпуск новостей, он захлопал в ладоши. Пока остальной мир еще замер в состоянии шока, новый российский президент первым среди глав государств позвонил своему американскому коллеге по должности, выразил соболезнования в связи с большим количеством жертв самого ужасного террористического акта в истории человечества и предложил тесное сотрудничество в борьбе против международного терроризма.

Но даже этой радости вскоре предстояло быть омраченной: президент США с готовностью принял предложение, но ближайшие советники остановили его. Россия ведь хочет лишь того, чтобы США легализовали ее имперскую войну в Чечне! И немедленно отсоветовали.

Опять эта западная двойная мораль, выругался Ветров. Во время распада Советского Союза Чечня, административно относившаяся к РСФСР, объявила себя самостоятельной. Правила игры в сепарацию предусматривали исключительно отделение «республик» от центрального государства. Отторжение отдельных «автономий» от республик было не разрешено – в противном случае дело бы дошло до неконтролируемого раскола с непредсказуемыми последствиями. Однако чеченцы разграбили размещенные на их территории советские склады оружия и объявили России войну за независимость. Через три года ожесточенных боев они нанесли русской армии ощутимое поражение. Россия капитулировала и вывела свои войска из мятежного региона; Чечня де факто стала независимой.

Власть в Чечне, однако, перешла к исламским полевым командирам – ваххабитам, которые при поддержке арабских стран Персидского залива строили фундаменталистский шариатский режим. Образовательные учреждения были закрыты, женщины закутаны, оппоненты забиты камнями, пленные русские солдаты подвергнуты пыткам, разбойничьи набеги на Россию организованны, люди похищались, заложникам отрубали пальцы.

Но для исламистских фанатиков из арабских государств территория Чечни была незначительна – они стремились к халифату в глубине русского Поволжья, откуда ислам пятьсот лет тому назад был изгнан Иваном Грозным.

Летом 1999 года оснащенная современным оружием исламистская армия под предводительством арабских наемников вторглась из Чечни в другие регионы Северного Кавказа. Московские власти были парализованы. Правительство уже подумывало о том, чтобы отказаться от взбунтовавшегося Кавказа.

Но потом на сцену российской политики вышел новый сильный человек – Владимир Путин. Он объявил войну исламистским террористам и за два года вернул Чечню в Российскую Федерацию. Многие чеченские кланы, до этого воевавшие за свою государственную независимость, перешли на сторону Путина – не желая быть использованными ультрарелигиозными фанатиками. Призрак халифата исчез из России – и через какое-то время вновь появился на Западе.

Впрочем, Запад мало интересовала подоплека кавказского конфликта. Его раздражало то, что свою империю Россия удерживала военной силой. Почему Запад и поддержал чеченское сопротивление и обвинил лично Путина в грубых нарушениях прав человека. Путин, в свою очередь, указал на бомбардировки Сербии в 1999 году и заговорил о двойной морали.

Ветров почти физически страдал от того, что вместо строительства общей системы безопасности в Северном полушарии интересы России и Запада теперь все дальше отдалялись друг от друга. Боже мой, думал он, в конце холодной войны Горбачев предложил Западу демократически-плюралистическую систему мировой безопасности, однако США отвергли эту идею: они хотели безусловной победы над Россией в холодной войне и гегемонию США в мире.

Ветров вспоминал о своих разговорах в ЦРУ. Америка никогда не примет сильную Россию, преследующую интересы, противопоставленные Западу. Как на самом деле обстояло дело с отношениями, Ветрову было абсолютно ясно: США хотя и инвестировали миллионы в уничтожение русского военного ядерного комплекса, платили русским ядерным экспертам и носителям государственных тайн, чтобы те не эмигрировали в Северную Корею или Иран, но на самом деле они лишь шпионили за своим заклятым врагом. Россия должна была быть разоружена до ничтожного уровня – коль скоро Ельцин жаждал денежной помощи от Запада.