– Они меня задушат, задушат! – кричал в отчаянии Амиц в светлое небо Цаяда, но в ответ лишь слышал веселое чириканье птиц, которым были чужды его страдания.
«Это конец, самый, самый конец», – подумал я и закрыл глаза, не в силах смотреть на мучения юного смельчака.
Вдруг откуда-то из-за деревьев послышался ровный топот копыт. Острые ветви малинника, раскинувшегося совсем рядом с опрокинутыми на землю жертвами, с треском опустились к земле, и сквозь зеленые заросли показалась свирепая морда муфлона.
Это был уже взрослый окрепший дикий баран, который зачем-то решил прискакать на место неравной схватки. Увидев грозную его морду, заключенную с двух сторон в крепкие стальные рога, крагиботы взвизгнули от испуга и немедленно взмыли на самую высокую сосну.
Мы, освобожденные пленники с ужасом и любопытством смотрели на сцену, разворачивающуюся прямо у них на глазах.