21.12

Существует множество примеров того, как майя применяли прямоугольные треугольники, планируя свои города, отдельные сооружения, или даже в религиозных ритуалах. Наиболее яркий образец такого градостроительства — Тикаль, где серия вписанных друг в друга прямоугольных треугольников размещена вокруг центральной точки в виде южного акрополя.

— Ягуар Имикс повелел, чтобы его усыпальница образовала треугольник с одним из храмов и дворцом. Сдвоенный храм, должно быть, легче всего найти.

— Значит, нам надо искать красную пирамиду?

— Не обязательно. Слово «красная» в данном контексте обозначает восточную.

— То есть нам нужна та, что расположена восточнее остальных?

— Нет. Та, что выходит фасадом на главную площадь с восточной стороны.

Чем ближе они подходили к центральному комплексу, объяснила Чель, тем солиднее становились постройки, и она уже знала, что цель близка. Но и продвигаться стало труднее. Рука Стэнтона устала бесконечно прорубаться сквозь заросли. Мачете словно потяжелело вдвое, а лезвие успело изрядно затупиться. Теперь даже небольшие ветки давались ему с усилием. Пот заливал глаза.

Но все же еще через двадцать минут они вышли к колоннаде. Все колонны почти целиком заросли мхом, на верхушках половины из них свили гнезда птицы, но они все еще продолжали стоять — каждая выше любой стелы, — всего на площади их было двенадцать. Если между ними когда-то и располагалось патио, то оно давно заросло высоким кустарником, но для Чель куда важнее оказалось другое: они в точности соответствовали описанию Чиама.

Они все-таки добрались сюда!

— Стало быть, мы где-то совсем близко? — спросил Стэнтон, когда Чель пояснила для него важность находки.

— Здесь находилось место встречи для знати. До дворца отсюда рукой подать.

— Значит, продолжаем идти в том же направлении? — спросил он.

Но Чель словно не слышала вопроса. Стэнтон проследил глазами за ее взглядом. Прямо впереди последние лучи стремительно заходящего солнца пробили завесу из листьев и отразились от глыбы белого камня. Чель отпустила руку Стэнтона, затянутую в перчатку, и с каким-то мальчишеским задором бросилась в ту сторону, почти не обращая внимания на препятствия, возникающие на пути.

— Постой, подожди меня! — крикнул Стэнтон, но Чель даже не обернулась.

Тогда он поспешил следом. Его радовал всплеск ее энергии, который говорил о том, что они добрались до нужного места, хотя в то же время он мог быть тревожным признаком овладевающего ею безумия. Стэнтон еще не успел догнать Чель, когда его что-то с силой ударило в защитный козырек, едва не сбив с ног. Он поспешно включил фонарик и беспомощно размахивал им по сторонам, пока не услышал шелест крыльев за спиной. Это была обыкновенная летучая мышь, уже отправившаяся на вечернюю охоту. Когда же он вновь посмотрел в сторону Чель, мрак уже окончательно сгустился. Камень, замеченный ею буквально минуту назад, пропал из виду.

Только поравнявшись с Чель, Стэнтон понял, что именно ей удалось найти. Она стояла у основания того, что когда-то было лестницей, но от нее мало что уцелело за прошедшую тысячу лет. Стэнтон прошелся взглядом по заросшему теперь склону — от земли до самого верха. Это был храм, в сравнении с которым все остальные казались миниатюрными.

Он обратился к Чель:

— Пожалуйста, не убегай от меня больше. Мне совсем не хочется тебя здесь потерять.

Она и не взглянула на него.

— Это одна из башен, — пробормотала она. — Это должна быть она.

— Башня сдвоенной пирамиды?

Она кивнула и уже через секунду двинулась дальше.

Чель быстро добралась до обширного здания из того же известняка. Оно было ниже любого из храмов, и стены местами обрушились, но она тут же распознала его и стала карабкаться вверх. Ее хлопчатобумажные брюки и рубашка с длинными рукавами насквозь промокли и отяжелели. Спутавшиеся в колтун волосы царапали шею. Но она упорно лезла вверх по заросшей лестнице, порой перескакивая через провалы в ней, пока не оказалась на первой из шести просторных площадок.

— Что ты делаешь? — услышала она голос снизу.

Но она лишь отмахнулась от Стэнтона, стараясь сосредоточиться на картине, которую рисовало воображение. Ей представилось, что перед ней сидят в круг тринадцать сановников, с головами, покрытыми ритуальными уборами из шкур животных, и все хлопают в ладоши в знак одобрения слов оратора. Все, кроме одного — Пактуля.

Стэнтон тоже поднялся наверх и взял ее за руку.

— Это и есть дворец правителя, — сказала она шепотом.

Стэнтон оглядел ряды примыкавших друг к другу платформ, а потом произнес фразу, не сразу даже осознав ее жутковатый смысл:

— Так это здесь они…

— Да, здесь они поедали человечину, — закончила она бесстрастно.

А он-то ожидал, что она будет совершенно потрясена, когда окажется на месте, где ее предки употребляли в пищу человеческую плоть! Но выражение лица Чель оставалось сосредоточенным, хотя размышляла она совсем о другом.

— По свидетельству Пактуля, дворец был вершиной треугольника, — сказала она. — Таким образом, если мы имеем прямоугольный треугольник, тогда расстояние между…