2120. Ловушка для AI

Дверь, клацнув замком, с тихим скрежетом отворилась, и на пороге моей камеры возник молодой, высокий и худощавый лейтенант с копной непослушных соломенных вихров.

– Так, – сказал он, пристально глядя на меня, и поудобнее перехватил планшет, который держал в левой руке. За спиной лейтенанта маячил еще один, вероятно, охранник. Тот был пониже ростом лейтенанта и дышал ему в правую подмышку, откуда настороженно таращился на меня. Я его понимал.

Аккуратно поставив на стол кружку, я зачем-то поднялся и отер о шорты влажные ладони. Я где-то читал, что когда в камеру входит охрана, нужно вставать, но так ли это на самом деле, мне было неведомо. Однако рисковать вовсе не хотелось. Зачем мне лишние проблемы?

– Да вы садитесь, Васильев, – немного помявшись на пороге, сказал лейтенант и сделал один шаг к столу, потом, подумав, еще один, будто сомневался и вот-вот собирался броситься наутек при первых признаках опасности.

«Плохи мои дела, – грустно подумал я. – Уже не господин, и даже не гражданин, а просто Васильев…»

Я сел, нащупав пальцами застеленную грубым одеялом постель, и сложил руки на коленях. Лейтенант еще немного поколебался и все-таки прошел к столу. Низенький охранник вошел следом за ним и застыл в широком дверном проходе.

– Вы свободны, – обернулся к нему лейтенант и опустился на единственный в камере стул. Положил планшет на стол.

Охранник сдержанно кивнул, вышел и затворил за собой дверь. Гулко хлопнуло, но скрежета замка я не услышал.

– Ну-с, Васильев, – лейтенант оценивающе поглядел мне в глаза, – что же это вы так? Вроде бы порядочный человек. С виду.

– Так получилось, – вздохнул я и потупил взгляд, принявшись перебирать складки на грязных шортах пальцами. – Выпил я лишнего.

– И часто вы так… лишнего? – Лейтенант протянул руку к планшету и нажал кнопочку. Экран планшета засветился.

– Очень редко, – тихо отозвался я. – Можно сказать, почти никогда.

– Измордовали трех полицейских при задержании, так? – спросил лейтенант, пробежав по строчкам невидимого мне текста.

– Так. – Спорить тут не имело смысла. – Но один из них пнул меня в бок!

– Пнул? Вас? – тонкие брови лейтенанта вздрогнули и несколько надломились.

– Именно так, – кивнул я в подтверждение своих слов.

– То есть, вы хотите сказать, превысил свои полномочия при задержании? – уточнил лейтенант, тыча в экран пальцем.

– Я не знаю, превысил или нет, а только как было, так и говорю. Взял и пнул меня своей туфлей, – меня почему-то взяла злость.

– Спокойнее, – осадил меня лейтенант тяжелым взглядом. – Значит, пнул вас туфлей.

– Именно.

– Это той, которой вы его потом били?

– А чего он? – шмыгнул я носом.

– Ясно. Разберемся. А других за что?

– Мешали бить туфлей, – буркнул я и отвернулся к стене.

– Понимаю. – Лейтенант что-то записал в свой планшет. – Вы признаете, что совершили противоправный поступок?

– А чего признавать, если и так все ясно?

– Признаете или нет? – с нажимом повторил свой вопрос лейтенант.

– Признаю!

– Хорошо. Очень хорошо. – Лейтенант сделал соответствующую пометку в планшете и опять уставился на меня своими пронзительно-синими глазами. – С этим вопросом все. Теперь поясните, почему вы хотели совершить акт суицида.

– Чего-о? – протянул я, уставившись на лейтенанта.

– Акт суицида. Выпрыгнули в окно третьего этажа своей квартиры по адресу…

– Простите, как вас зовут? – перебил я лейтенанта. Свой адрес мне и без него был известен.

– Трофимов, – немного растерялся тот. – Лейтенант Трофимов, следователь…

– Так вот, лейтенант Трофимов, я похож на законченного идиота?

– Не очень, если честно, – пожевав губами, неуверенно отозвался тот.

– А зачем мне тогда заниматься самоубийством?

– Это лучше вы мне скажите, господин Васильев, – опомнился лейтенант и решил вернуть себе инициативу в допросе. Но мне пришлось по душе, что я опять вдруг стал господином Васильевым – неплохой знак.

– Отвечаю: хотел поправить занавеску и вывалился с окна.

– Сомнительное заявление, – неудовлетворенно покачал головой лейтенант.

– Какое есть, – я нахально закинул ногу на ногу и покачал ей.

– Я бы рекомендовал вам вести себя несколько сдержаннее, – посоветовал лейтенант.

– А что я такого сказал?

– Глупость.

– Ну, знаете! – возмущенно всплеснул я руками.

– Никакую занавеску вы не поправляли, поскольку занавески у вас разведены широко в стороны и с подоконника до них не дотянешься.

– Возможно. Но я решил попробовать, – продолжал я стоять на своем. Тоже мне, Пинкертон выискался!

– Не получается, – несколько погодя сказал лейтенант.

– Что не получается?

– Не получается ваш вариант с занавеской.

– Это еще почему?

– А потому что после падения вы бросились наутек, а не вернулись домой, как это было бы логично. Или вызвали бы «Скорую помощь».

– Товарищ лейтенант, а вы сами падали когда-нибудь из окна?

– Н-нет, – не совсем уверенно отозвался тот, видимо, ища скрытый подвох в моих словах.

– А вы попробуйте, – посоветовал я, – тогда и поговорим о логике.

– Что вы имеете в виду? – моргнул лейтенант пару раз.