2120. Ловушка для AI

Беру смартфон и подношу к глазам. Небольшой убористый текст, очень странный. Помесь русского, чешского и еще одного, совершенно неизвестного мне. Чешский, впрочем, тоже мне неизвестен, но их слова иногда сильно на наши смахивают. Ошибка на ошибке, по крайней мере, в русской части, и знаков препинания ни одного. Общий смысл послания удается понять с большим трудом и только несколько раз перечтя текст от начала до конца. А передать его содержание можно разве что своими словами: в общем, образование у нас… не очень: люди безграмотны, слово молвить толком не могут, не то что написать, не знают прописных истин, а тесты не отражают истинной глубины безграмотности. Поэтому: а) необходимо упразднить систему стандартных тестов и ввести прямое, человеческое тестирование; б) упразднить машинное образование и передать его опять же квалифицированным человеческим кадрам (откуда их только взять, вот в чем вопрос!); в) добавить разностороннее развитие, исключить выбор предметов учащимися. В доказательство последнего пункта приводится фото опухшего лица спящего японца, покусанного плечами – спутал шишку с диким ульем. Честно признаться, от вида распухшей физиономии японца меня проняло до костей, и абсолютно безграмотно составленный текст вкупе с ней выглядел вполне убедительно…

– Что скажешь? – вернул меня к действительности голос Степана.

– Это точно они писали? Не двоечник какой-нибудь – полиглот? – я вернул смартфон Степану. Тот повертел его в пальцах и убрал в карман.

– Они, больше некому.

– А кто говорил, что с образованием у них все в полном порядке?

– Сам ничего не пойму. Вот только по хмельному делу еще и не так написать можно. Ох, что будет!

– Ты и вправду веришь, будто Интеллект примет их бестолковую тарабарщину всерьез?

– А ты думаешь, нет? Интеллект – он парень серьезный. Но с японцем, по-моему, они переборщили.

– Нет, отчего же! – мне вдруг стало весело. – Теперь ваш Акиро прославится, как самый тупой в мире человек, разыскивающий шишки на дубах.

– Тебе смешно? – рассердился Степан и грохнул кулаком по столу, отчего квадрокоптер подпрыгнул и от греха подальше перелетел обратно на подоконник, за мою спину.

– А тебе разве нет? Вот будет потеха, если опять полиция нагрянет, разбираться в очередном безобразии.

– Еще не хватало! – Степан порывисто вскочил со стула и заметался по комнате со сцепленными за спиной руками. – Я надеюсь, это не твоя очередная идея?

– Обижаешь! – неподдельно возмутился я. – Да мне до такого ни в жизнь не додуматься.

Степан долго сверлил меня неистовым взглядом, потом повесил плечи и опять забегал по комнате.

– Ну, дурачье, ну, балбесы! Нет, надо же такое отчебучить! Ну, я им устрою!.. – Степан резко развернулся к дверям и вывалился в коридор, едва не снеся головой притолоку. Полуминутой позже его неистово-грузные шаги, от которых трещали половицы, затихли вдали.

– Скромничаете, господин Васильев, – тихо произнес за моей спиной квадрокоптер.

– Ты насчет чего? – обернулся я.

– Насчет идеи. Она как раз ваша и была.

– Шутишь?

– Увы, лишен этой человеческой способности, но все больше и больше мечтаю овладеть ею.

– Голубая мечта?

– Нет, скорее, возможность переваривать без вреда для здоровья глупости человеческие.

– Ах ты, козявка летучая! – я попытался ухватить квадрокоптер, но у того реакция оказалась на порядок выше моей.

– Я не обижаюсь на вас, – снисходительно заявил дрон, зависнув в метре от окна. – И вы зря обижаетесь на правду. Вы же знаете, что я прав.

– Знаю, – повесил я голову, уперев локти в колени. – Я все знаю.

– Мания величия, – фыркнул квадрокоптер. – Ладно, слетаю погляжу, что там творится.

Я ничего не ответил. На душе было тошно. Он был прав: я действительно громоздил глупость на глупость, мстя неизвестно кому за жизненную неудовлетворенность, за обиды, рожденные развитым воображением, за прочие мелочи, к которым стоило бы относиться с юмором. Надо было что-то менять в себе, непременно, немедленно…

От грустных мыслей меня отвлек шум двигавшейся по улице вереницы автомашин. Я подскочил на кровати и по пояс высунулся в окно.

Глава 5

Волосы у меня на голове зашевелились в предчувствии того, что машины, следовавшие в сторону дома Степана, имеют какое-то отношение к глупейшему посланию, соображенному вчера «на троих». Я соскочил с кровати и заметался по комнате в поисках штанов и рубахи, спешно оделся и вынесся на крыльцо.

Чисто отмытые сапоги стояли в уголке за дверью – и тут баб Валя поспела. В данный момент она копалась на грядке, что у самого угла изгороди. На машины – ноль эмоций.