22 июня. Черный день календаря.

Глубокий прорыв подвижных соединений привел к охвату и обходу оборонявшихся близ границы стрелковых соединений. Вспоминает наводчик младший сержант С.С. Мацапура из 126-й стрел­ковой дивизии: «Вскоре мы уже вели огонь по фа­шистской пехоте на предельных дальностях. Выпу­стим пяток снарядов — команда: «Стой! Записать установки». В это утро от старшего на батарее лей­тенанта Комарова я услышал фразу, которая потом часто повторялась: «Экономить снаряды». Граница была к западу от нас, но уже в полдень мы вели огонь в южном направлении. Это запомнилось, так как полуденное солнце светило прямо в ствол моей пушки. Поворот фронта батареи на юг, а в дальней­шем и на юго-восток мог означать одно: фашисты продвинулись далеко в глубь советской террито­рии».

К вечеру 22 июня стоявшие у границы части 11-й армии были окружены или рассеяны. Однако над­вигающаяся катастрофа была осознана еще в пер­вой половине дня. Уже в 9:35 22 июня командую­щий Северо-Западного фронта сообщал командо­ванию: «Крупные силы танков и моторизованных частей прорываются на Друскеники. 128-я стрел­ковая дивизия большею частью окружена, точных сведений о ее состоянии нет. «Ввиду того, что в Ора­ны стоит 184-я стрелковая дивизия, которая еще не укомплектована нашим составом полностью и яв­ляется абсолютно ненадежной, 179-я стрелковая дивизия — в Свенцяны также не укомплектована и ненадежна, так же оцениваю 181-ю [стрелковую дивизию] — Гулбенэ, 183-я [стрелковая дивизия] на марше в лагерь Рига, поэтому на своем левом кры­ле и стыке с Павловым создать группировку для ликвидации прорыва не могу. Прошу помочь. Тильзитскую группировку противника буду бить контр­ударами: с фронта Телшяй, Повентис — 12-м меха­низированным корпусом, с направления Кейданы,

Цель — Киев. Там, внизу, ничего не подозревающие люди.

Россиены — двумя дивизиями 3-го механизирован­ного корпуса».

Переформированные дивизии прибалтийских государств действительно мало подходили для ак­тивных действий против прорывающихся в глубину танковых соединений противника.

В первые дни войны все танковые соединения 3-й танковой группы, входящей в состав группы ар­мий «Центр», действовали в полосе Прибалтийско­го особого военного округа (Северо-Западного фронта). Но это не означало, что правый фланг войск на периметре Белостокского выступа остал­ся не атакованным. Сувалкинский выступ глубоко вдавался в советскую территорию и был практичес­ки идеальным плацдармом для удара в тыл советс­ким войскам в районе Белостока. Нависающее по­ложение Сувалкинского выступа было использова­но немцами для проведения наступления силами пехотных соединений 9-й армии. Из выступа стар­товали в поход на восток три пехотные дивизии VIII армейского корпуса. Также из выступа перешла в наступление 256-я пехотная дивизия соседнего XX армейского корпуса. Вследствие этого силы втор­жения имели внушительный перевес над занимав­шей позиции по периметру Сувалкинского выступа 56-й стрелковой дивизией генерал-майора Сахно. Советская дивизия своевременно вышла на назна­ченные позиции на границе, но вследствие числен­ного перевеса противника была рассечена на не­сколько частей, а один ее полк попал в окружение. Позднее, уже на допросе в НКВД, Д.Г. Павлов гово­рил, что во второй половине дня 22 июня «Кузнецов с дрожью в голосе заявил, что, по его мнению, от 56-й стрелковой дивизии остался номер».

О том, как сражалась в первый день войны 56-я дивизия, вспоминает выпускник Гомельского стрелково-пулеметного училища Л.А. Белкин: «Я получил назначение в Белорусский особый военный округ, в 3-ю армию, в 56-ю стрелковую дивизию. 21 июня, мы, 10 молодых командиров Красной Армии, вы­пускников ГСПУ, прибыли в Гродно, в штаб дивизии, и поздним вечером того же дня, уже были в мес­течке Гожи на границе с Польшей. Здесь находился 184-й стрелковый полк, в котором нам предстояло начать свою командирскую службу. Командира пол­ка на месте не было, сказали, что он отбыл в коман­дировку в Москву. Нас принял начальник штаба, посмотрел на наши предписания и сопроводитель­ные документы, потом махнул рукой и сказал: «Уже поздно, идите спать. Вот пустая палатка. Завтра утром с вами разберемся». На следующий день нашу группу зачислили в состав уже разбитого не­мецкой авиацией 184-го стрелкового полка...