22 июня. Черный день календаря.

Приказ командующего 26-й армией я получил в 10 часов. Корпусу ставилась задача к исходу дня 22 июня сосредоточиться в лесах 10 километров западнее Самбора. Это значило, что мы должны были находиться в резерве этой армии. Я тут же отдал распоряжение войскам. От штаба помчались мото­циклы и бронемашины со связными. Оно было про­дублировано и по радио.

Наконец напряжение несколько разрядилось. Николай Кириллович с пафосом сказал:

— Наша страна имеет достаточно сил и средств, чтобы привести в чувство любого агрессора. Но от каждого из нас потребуются предельные собранность, выдержка, организованность.

Подошли к карте. Временно исполняющий дол­жность начальника штаба корпуса Цинченко сказал:

— Надо полагать, на границе все атаки противника отбиты и наше участие в бою пока не требуется.

— И я так думаю, — вступил в разговор начальник разведывательного отделения подполковник Лосев. Сосредоточенно глядя на карту, он продолжал: — Учитывая конфигурацию границы, пути сообщения и приблизительное количество сосредоточенных на нашем направлении вражеских войск, предполагаю, что главный удар противник решил нанести севернее Перемышля. В других местах его действия, видимо, носят отвлекающий характер.

— А как вам представляются действия противника? — обратился я к Цинченко.

— Мои предположения такие же.

И у меня были только предположения. Реально оценить создавшуюся обстановку никто из нас не мог, так как мы не знали фактических сил врага и того, что происходит на границе.

Во второй половине дня окрестность огласилась рокотом моторов и скрежетом металла. К небу под­нялись тучи пыли. Это от Стрыя и Дрогобыча в на­правлении Самбора двинулись войска нашего 8-го механизированного корпуса.

Марш был очень трудным, так как навстречу, от Самбора к Дрогобычу, шли войска 13-го стрел­кового корпуса генерал-майора Н. К. Кириллова. Очень узкое шоссе не позволяло развить маши­нам предельную скорость. Нередко происходили задержки. Кроме того, под тяжестью боевых ма­шин трещали и разрушались мостики через балочки и речушки. Расползалось полотно дороги. Шедшие следом за танками автомашины юзом съезжали под откос, буксовали на болотистых обочинах. Саперы тут же строили объездные пути, наводили переправы. В рокот моторов, надсад­ное урчание машин время от времени вплетались очереди счетверенных пулеметов, резкие хлопки зениток: наши подразделения ПВО были начеку, им то и дело приходилось отгонять кружившие над двигающимися колоннами вражеские само­леты-разведчики.

Все мои попытки обогнать колонну были безус­пешны. Пришлось съехать с шоссе и двигаться по буйной пшенице, которой еще вчера так любовал­ся. С болью в сердце глядел я, как бились о радиа­тор тяжелые колосья и, сломленные, вдавливались в горячую землю.

К вечеру мы вошли в Самборские леса. Штаб корпуса расположился на опушке. Неподалеку раз­вернулся и штаб 26-й армии. В назначенное вре-

Красноармейцы пытаются спастись от вражеского артилле­рийского огня

мя прибыли командиры соединений и отдельных частей. Подполковник Цинченко доложил обста­новку:

— Войска корпуса сосредоточены в указанных им районах. Экипажи приводят в порядок матери­альную часть, дозаправляют машины. В исходном районе, готовые к бою, находятся 700 танков. Ос­тальные машины из числа находящихся на воору­жении корпуса оставлены на капитальный ремонт в местах дислокации частей. Личный состав корпуса готов к выполнению боевого приказа.

В это время ко мне торопливо подошел под­полковник А.К. Блажей из штаба 26-й армии. Мы отошли в сторонку, и он вручил мне приказ коман­дующего Юго-Западным фронтом генерал-пол­ковника М.П. Кирпоноса. Войскам корпуса надле­жало совершить обратный ночной марш по той же разбитой дороге, к рассвету 23 июня достичь рай­она восточнее Львова и поступить в распоряже­ние командующего 6-й армией генерал-лейтенан­та И.Н. Музыченко. Итак, после 70—80-километ­рового марша на запад, не отдохнув, мы должны были совершить 120-километровый марш на во­сток.

Я тотчас вернулся к командирам, объявил им приказ, поставил войскам новую задачу и отдал рас­поряжение на марш. По дороге на Дрогобыч и Стрый первой выступает 12-я танковая дивизия. Потом по этой же дороге пойдут полки 7-й мотори­зованной дивизии.

В 23 часа снова все пришло в движение. Спустя минут сорок в путь один за другим вышли передо­вые отряды 12-й танковой по маршруту Самбор — Дрогобыч — Стрый — Миколаев — Куровице. Через равные промежутки времени регулировщики от­правляли все новые и новые машины. Лес напол­нялся рокотом моторов, скрежетом и лязгом ме­талла.

При всем желании этот марш не мог быть ноч­ным для всех. Головные танки передового отряда, идя на полной скорости, только через два часа дос­тигнут района сосредоточения. И хотя за передо­вым отрядом будут двигаться беспрерывным пото­ком остальные танковые части, соблюдая дистан­цию, черед последних машин начать марш настанет лишь к рассвету. А что касается 7-й моторизо­ванной дивизии, то она сможет выступить только ут­ром. И все это потому, что здесь была лишь одна дорога.