22 июня. Черный день календаря

Начало битвы в воздухе в полосе Одесского военного округа было вялым и бесцветным. Для обоих противников южный фланг был, очевидно, второстепенным направлением и силы сторон на нем были примерно равными. Основной ударной силой 4-го авиакорпуса были 27-я бомбардировочная (KG 27) и 77-я истребительная (JG 77) эскадры, насчитывавшие, по разным оценкам, 240–257 самолетов. С учетом армейской авиации и ВВС Румынии авиационным соединениям ОдВО противостояли около 800 самолетов различных типов. Румынские ВВС были значительно слабее и куда менее опытными, чем их союзники. Удар был нанесен всего по шести аэродромам. Развитие событий было типичным — предупреждение ВНОС, взлет дежурного звена или эскадрильи. Поскольку 4-й авиакорпус был намного слабее действовавших на других участках фронта, удары получались менее массированными и их отражение было вполне по силам дежурным самолетам. Характерный пример — это действия летчиков 55-го истребительного авиаполка 20-й авиадивизии в ходе налета на аэродром Бельцы в шестом часу утра 22 июня. Благодаря своевременному сообщению постов ВНОС о приближении противника дежурная эскадрилья в составе 8 МиГ-3 немедленно взлетела и вступила в бой с 20 Не-111 и 18 Bf-109. Прицельной бомбардировки «спящего аэродрома» не получилось, и немецким пилотам удалось лишь повредить три самолета и поджечь небольшой склад с горючим. 4-й истребительный авиаполк той же авиадивизии, несмотря на десять(!) налетов, не потерял ни одного самолета на земле. Но не следует думать, что «воздушный Перл-Харбор» первых дней войны никак не коснулся ОдВО. Командир 20-й авиадивизии генерал А. С. Осипенко указал на целый ряд недостатков в действиях своих подчиненных: «1. Несмотря на достаточное количество времени с момента объявления тревоги до налета противника, части все же не смогли уйти из-под удара с наименьшими потерями (45-й С[коростной] Бомбардировочный] П[олк], Бельцы) и нанести ущерб противнику. Противник ушел безнаказанно, а мы понесли большие потери на земле благодаря преступной халатности и неорганизованности. 2. Рассредоточение материальной части было неудовлетворительным во всех полках. Самолеты скучены; вместе на одном поле стоят исправные и неисправные самолеты. 3. Маскировки, можно считать, нет, особо плохо в 55-м Истребительном] А[виа] П[олку]».

Солдаты вермахта собирают брошенные советские винтовки.

Однако в отличие от Белоруссии на южном секторе фронта массированных, изматывающих атак на аэродромы не было. Не было также большого числа истребителей противника в воздухе. Новейшие бомбардировщики Су-2, состоявшие на вооружении 210-го и 211 — го авиаполков Одесского военного округа, не понесли потерь ни на земле, ни в воздухе. Вспоминает командир звена 210-го ближнебомбардировочного авиаполка А. А. Павличенко:

«Это было так. Воскресенье. 22 июня. Мы не знали ничего, перед этим был очень сильный дождь. Мы находились на аэродроме под Первомайском, станция Пандурка. Полевой аэродром. Потом вдруг разбудили, и немедленно построение. Построились и в 12 часов включили выступление Молотова по радио, объявили, что на нас внезапно, без объявления войны напали немцы. Мы видели, что какие-то самолеты летают на большой высоте, но кто это, мы не знали, немецкие бомбардировщики ходили через наш аэродром. Объявлена была боевая тревога. Самолеты разрулили во все места. Но полк не был готов к боевому вылету, не было бомбодержателей, самих бомб, не заправлены самолеты боеприпасами. Начальство куда-то поехало, и после их возвращения самолеты немедленно заправили. И единственную первую девятку послали к границе, я в этой девятке вел второе звено, командир эскадрильи первое, Геращенко третье. Прилетели на полевой аэродром Софиевка, это в 70 километрах от границы. Но только к вечеру привезли нам бомбодержатели и бомбы, и в 18 часов 46 минут мы нанесли удар девяткой по железнодорожному узлу в Румынии, Яссы. На территории противника. Они разгружали вагоны — больше 40 эшелонов, наглым образом. Они нас не ждали, так как считали, что авиацию они подавили в ближайшие часы. Масса народа вокруг эшелонов. Мы с небольшой высоты, подошли на высоте 900 метров, зенитка начала стрелять, вспышки были. Мы даже в первый раз в жизни увидели разрывы зенитных снарядов, легли на боевой курс и открыли бомболюки. А сбрасывание бомб осуществлялось так: бомбы полетели по команде ведущего — мы смотрели на створки его бомболюка. Потом мы развернулись и ушли на свой аэродром. Прилетаем туда, а наших истребителей там уже нет, остались только отдельные самолеты. Нам немедленно приказали улетать с аэродрома, уже наступал вечер, заправили сколько могли, прилетели на другой аэродром, под Вознесенском. Вот так первый боевой вылет осуществился. Вечером нас собирал командир полка Кожемякин, он объявил: „Вам повезло, вы вернулись без потерь“.

— А вас не атаковали истребители над целью?