22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка. Книга 1

Складывается парадоксальная ситуация: Германия, готовясь воевать с Советским Союзом, буквально подталкивает японский каток на Юг (не без участия нелегальной резидентуры «Рамзая») и только в конце июня, уже после вторжения в СССР, «спохватывается» и начинается нажимать на все рычаги, чтобы повернуть ситуацию вспять – принудить Японию к войне с Советским Союзом. Напрашивается единственный вывод: уничтожение Англии для Германии все еще оставалось первостепенной задачей, поэтому Берлин требовал от Токио нападения на Сингапур, рассчитывая оттянуть часть английского флота из Атлантики и Средиземного моря. Поскольку в тот период США уже оказывали помощь Англии, участие Вашингтона на стороне Лондона становилось неизбежным. И даже после того, как 30 апреля была озвучена дата 22 июня 41‐го, Гитлер продолжал считать, что к войне, которую он собирается развязать против Советского Союза, нет необходимости привлекать на первоначальном этапе Японию, которой предназначалась задача связать значительные английские силы на Дальнем Востоке. И только 30 июня 1941 г. германский посол в Токио Отт вручил Мацуоке меморандум рейхсминистра иностранных дел, в котором содержался призыв, «не колеблясь, принять решение о начале военных действий против Советов»[460].

С 7 марта до конца месяца в Пирее и Волосе высадился штаб I‐го австралийского корпуса, 6-я австралийская дивизия, усиленная 2-я новозеландская дивизия и усиленный 1‐й танковый полк 2‐й английской танковой дивизии, вместе с войсками корпуса и снабженцами – всего около 55 тысяч человек. Этих сил оказалось явно недостаточно, чтобы существенно улучшить стратегическую обстановку.

9 марта передовые части идущих впереди немецких пехотных дивизий прибыли на болгарскую границу, а 5-я и 11-я танковые дивизии в полном составе заняли исходные позиции на болгаро-турецкой границе. Через восемь дней весь первый и второй эшелон в составе 5‐й и 11‐й дивизий и пехотного полка (штабы командований XIV, XVIII, XXX и ХХХХ корпусов, 2, 5, 9 и 11-я танковые дивизии, 60-я моторизованная дивизия, полк СС «Адольф Гитлер», 50, 72, 73 и 164-я пехотные дивизии, 5-я и 6-я горные дивизии и 125‐й пехотный полк) находились на болгарской земле. В последующие дни дивизии вступили в район развертывания на границе. Третий эшелон находился в стадии выгрузки в Румынии. Генерал-фельдмаршал фон Браухич доложил Гитлеру, что 12-я армия 1 апреля будет готова к переходу через греческую границу[461].

«Расшифрованная телеграмма вх. № 3950.

Из Белграда 9-10 марта 1941 г.

Начальнику Разведуправления

Генштаба Красной Армии

Белград, 9 марта 1941 г.

Рыбникарь сообщил сведения, исходящие от министра двора:

1) Германский генштаб отказался от атаки английских островов, ближайшей задачей поставлено – захват Украины и Баку, которая должна осуществиться в апреле‐мае текущего года, к этому сейчас подготавливаются Венгрия, Румыния и Болгария.

2) Через Берлин, Венгрию идёт усиленная переброска войск в Румынию.

Важный доложил, что с 7.3 фактически власть в Югославии принадлежит генштабу, без него министерский совет ничего не предпринимает.

№ 24 °Cофокл»[462].

Имеются пометы: «Запросы Софоклу о его отношении к информации Рыбникаря и министра двора в связи с пунктом 1. Голиков». «Запрос сделан 10.03.41 г.».

Владо Рыбникарь (1900–1955) – директор белградской газеты «Политика». Член КПЮ с 1941 г.

11 марта 1941 года Разведывательное управление представило руководству страны спецсообщение[463], в котором рассматривались изменения в состоянии вооруженных сил Германии за истекший шестимесячный период (с 1 сентября 1940 г.) по состоянию на 1 марта 1941 г.

В разделе «1. Увеличение германской армии» в частности отмечалось; «… общее количество дивизий германской армии на 1 марта 1941 г. составляет около 263 дивизий, из них: 221 пехотная, 22 танковых и 20 моторизованных дивизий». В действительности вермахт располагал на 15 марта 191 дивизией[464].

Завышалось не только число дивизий, но и количество имевшейся у вермахта боевой техники. Так, в датированной 18 сентября 1940 года записке наркома обороны СССР С. К. Тимошенко и начальника Генштаба РККА К. А. Мерецкова «Об основах стратегического развёртывания Вооружённых сил Советского Союза на Западе и на Востоке на 1940 и 1941 годы» говорилось о наличии у Германии 10 тысяч танков. Эта же оценка была повторена в «Уточненном плане стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и на Востоке» от 11 марта 1941 года, подписанном наркомом Тимошенко и начальником Генштаба Жуковым. На самом деле на 1 сентября 1940 года Германия располагала 3,5 тысячи танков и штурмовых орудий, к 1 марта 1941 года их число составило чуть меньше 5 тысяч, а к 1 июня 1941 года – свыше 5,6 тысячи.