22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка. Книга 2

Наша эскадрилья вообще встретила войну разоруженной, без матчасти.

В мае сорок первого года капитан Смирнов и летчик Сорокин, отрабатывая “слепые полеты”, не вернулись на аэродром. Спустя несколько часов нам сообщили об их гибели. Разбившийся самолет нашли в тридцати километрах от Львова, оба летчика погибли. Сорокина отбросило на метров пятьдесят от обломков самолета, а труп Смирнова перевесился через борт кабины. Когда стали проверять причины аварии, то пришли к выводу, что у самолета в полете отвалилась плоскость. После этой авиакатастрофы на наш аэродром прибыл генерал Птухин, командующий авиацией округа, с ним комиссия авиаинженеров. Он прошел по летному полю и приказал “застолбить” все самолеты: “Как вы на этой рухляди летаете!? У вас все самолеты давно уже прогнили!”.

В 37-й ОКАЭ были оставлены только два связных У-2, все остальные самолеты были разобраны и отправлены в Киев, на ремонт в окружные авиамастерские.

Если бы генерал авиации, командующий ВВС КОВО Птухин твердо знал, что через месяц начнется война, разве бы он такой приказ отдал?»[101].

Стоит отметить, что только небольшая часть имевшихся самолётов-разведчиков была оборудована аэрофотоаппаратами. В первые месяцы войны фототехника использовалась только в одном вылете советского разведывательного самолёта из десяти.

Далеко не все отечественные разведчики были оснащены радиостанциями, в ряде случаев написанные от руки донесения приходилось сбрасывать в районе штаба в специальных кассетах с вымпелами.

Качество подготовки экипажей в разведывательных частях накануне войны руководством оценивалось как «явно невысокое». Это обстоятельство объяснялось систематическим принижением значения разведки, характерным для ВВС Красной Армии накануне войны (вопреки внешне правильным декларациям в руководящих документах), хотя опыт советско-финского конфликта, казалось бы, должен кое-чему научить советское командование. Конечно, не все без исключения пилоты разведывательной авиации имели невысокий уровень профессиональной подготовки, но факт остается фактом — качественный состав её был хуже, чем в среднем по ВВС. Осенью 1940 г. после очередного выпуска из военных авиационных школ в разведывательные части попало немало новичков — лётчиков и лётчиков-наблюдателей. Предвоенные зима и весна не позволили им набраться хоть какого-то лётного опыта: стояла стабильно плохая погода с низкой облачностью, туманами и периодическими оттепелями, выводившими из строя грунтовые полосы аэродромов. К тому же в сильно выросших по численности ВВС весной и в начале лета 1941 г ощущалась нехватка бензина.

В течение 1940–1941 годов в связи с формированием и развертыванием новых училищ и авиационных соединений наиболее опытный летный состав разведывательной авиации был перемещен на руководящие должности в формируемые эскадрильи и училища других родов авиации. Прибывший из летных училищ в разведывательные авиационные части молодой летный состав не имел подготовки и опыта ведения воздушной разведки и передачи данных с борта самолета. Все это привело к тому, что качество подготовки летного состава разведывательной авиации резко снизилось[102].

В результате того, что разведывательная авиация к началу войны не была полностью укомплектована личным составом, не имела специального типа самолета-разведчика и в первые же дни понесла потери командующие ВВС фронтов были вынуждены для ведения воздушной разведки привлекать значительные силы боевой авиации[103].

«Разведывательная и корректировочная авиация исполняла в предвоенный период роль “золушки советских ВВС”, которая не получала ни современной материальной части, ни опытных экипажей»[104].

Накануне войны воздушная разведка по боевому предназначению подразделялась на оперативную и тактическую.

Согласно принятым взглядам на организацию и ведению воздушной разведки, оперативная воздушная разведка велась в интересах командования фронтов и армий для выяснения оперативных планов противника (группировки и переброски неприятельских сил и средств, подготовки вероятных районов действий в пределах фронтового или армейского театра). Задачи, выполняемые разведывательной авиацией, определялись характером проводимой операции. Оперативная воздушная разведка, проводимая в интересах командования фронта, должна была проникать в глубину территории противника на 200–500 км (зона тылового района фронта и глубина, достигаемая рядом последовательных операций). Воздушная разведка, проводимая в интересах командования армии, велась в расположении противника на глубину 100–200 км, охватывая наблюдением зону тылов армии. Оперативная воздушная разведка выполнялась распоряжением армейского и фронтового командования.