22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка. «Наступающей ночью будет решение, это решение – война»

Берлин, 21 июня 1941 г.

Время: 17.00 час.

Л[икус]»⁴¹⁰.

В этот же день состоялась последняя встреча «Лицеиста»/»Петера» с И.Ф. Филипповым. Советский «агент» успокоил своего руководителя, что «никаких далеко идущих решений в ближайшее время не предвидится». Из донесения «Петера» в «Бюро Риббентропа»:

«[21 июня 1941 г.]

Петер сообщает:

Передавая Филиппову сообщение, я сначала сказал, что, с моей точки зрения, которую я составил в результате многочисленных бесед с д-ром Шмидтом, д-ром Раше и другими высокопоставленными деятелями, германо-русские отношения не опустятся до такого низкого уровня, как полагают некоторые. Сообщил, что посланник Шмидт и д-р Раше проявляют полное спокойствие и дали мне понять, что никаких далеко идущих решений в ближайшее время не предвидится. Рассказал, что д-р Раше с удивлением спросил меня, как вообще могло случиться такое, что иностранные корреспонденты (почти все) поверили слухам о том, что предстоит именно германо-русский конфликт. Я закончил тем, что сказал, что, по моему мнению, мы находимся в настоящий момент в состоянии войны нервов, и на сей раз немецкая сторона предпримет попытку предельно взвинтить нервное напряжение. Я же убежден, что войну нервов выиграет тот, у кого нервы крепче… Затем я спросил Филиппова, что он думает о ситуации. Он сказал дословно следующее: «Положение очень серьезное. Однако Вам… не следует особенно тревожиться. Мы твердо убеждены, что Гитлер затеял гигантский блеф. Мы не верим, что война может начаться уже завтра. Процесс, по-видимому, будет еще продолжаться. Ясно, что немцы намереваются оказать на нас давление в надежде добиться выгод, которые нужны Гитлеру для продолжения войны» (выделено мной. — М.А.)…»⁴¹¹.

Последняя фраза Филиппова отражает позицию советского руководства (И.В. Сталина и В.И. Молотова) или скорее ее понимание советским послом— заместителем наркома иностранных дел В.Г. Деканозова.

Поток самых противоречивых слухов, домыслов, экспертных оценок, который с подачи «Бюро Риббентропа» и западных аналитиков обрушился на руководителей государств, создал ситуацию, когда, как отмечал в своих воспоминаниях бывший министр иностранных дел, а в 1940–1941 годах посланник Румынии в СССР Григоре Гафенку, «никто в мире не мог дать ясный ответ на вопрос, чего же хочет Гитлер от России»⁴¹². В обстановке неопределенности, как было отмечено в одном из документов «Бюро Риббентропа», вплоть до ночи с 21 на 22 июня 1941 года, «никто не решался давать твердый прогноз» относительно дальнейшего развития германо-советских отношений, «тайна относительно подлинных замыслов фюрера… была фактически сохранена до последнего дня»⁴¹³.

Тайна относительно замыслов Гитлера была сохранена до последнего дня, потому что, как он сам считал «окончательное решение будет принято только сегодня [21 июня] в 7 часов вечера». В этом заблуждении ни начальник штаба верховного главнокомандования вермахта, ни главнокомандование сухопутных войск разубеждать его не собирались. Но после 22 мая речи об окончательном решении, которое откладывало бы или, более того, отменяло вторжение речи не могло и быть.

21 июня расшифровывают телеграмму из Софии, направленную накануне, в которой сообщается о завершении мобилизации румынской армии:

«Румынская армия отмобилизована и сконцентрирована на линии Черна Вода-Констанца. Бухарест эвакуируется. Вся Румыния затемняется.

Начальник болгарского генштаба генерал Хаджи Петков сообщил, что фельдмаршал Браухич и Кейтель находятся в Вене.

Боевой».

«Боевой» — Пеев Александр Костадинов.

О проходившей интенсивно мобилизации финской армии докладывали из Хельсинки:

«Расшифрованная телеграмма

вх. № 10181. Из Гельсинки 21 июня 1941 г.

Начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии

Гельсинки, 20 июня 1941 г.

Сегодня объявлен приказ о призыве ополченцев и резервистов рождения 1897 года и моложе, прошедших военизированное обучение, не принимая во внимание данную ранее отсрочку. Мобилизация продолжается интенсивно.

Из Гельсинки так же выезжает много женщин и детей.

№ 67 Оствальд».

«Оствальд» — полковник И.В. Смирнов

21 июня начальнику Разведывательного управления ГШ КА была направлена Разведывательная сводка НКГБ СССР от 20 июня 1941 года:

«1. В районах Клайпеды, Прискуле и Шилуте (Восточная Пруссия) продолжается сосредоточение германских войск. 17 июня 1941 г. в Клайпеду прибыли танковая часть, артиллерия и авиация (истребители и бомбардировщики).

2. Продолжается переброска войск из Франции и Греции в направлении на Люблин, Брест и в Восточную Пруссию. Отмечены санитарные и бензозаправочные автоколонны.

3. В район д. Новинка со стороны Сувалки прибыло до двух артиллерийских дивизионов.

4. В районе Рудавка — Новинка отмечено большое сосредоточение танков и артиллерии.