22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка. «Наступающей ночью будет решение, это решение – война»

До 9 часов ничего существенного нам выяснить не удалось, так как штабы фронтов и командующие не могли получить от штабов армий и корпусов конкретных данных о противнике. Они просто не знали, где и какими силами наступают немецкие части, где противник наносит главные, а где второстепенные удары, где действуют его бронетанковые и механизированные соединения.

Короткий путь от наркомата до Кремля автомашины наркома и моя покрыли на предельно большой скорости. Со мной был первый заместитель начальника Генштаба Н.Ф. Ватутин, у которого находилась карта с обстановкой стратегического фронта. По старой привычке проверять себя, перебрал в памяти взятые с собой бумаги: их было немного, в том числе проект решения о создании Ставки Главного Командования — высшего органа руководства военными действиями вооруженных сил. Документ был заранее разработан Генштабом и одобрен наркомом.

Нас встретил А.Н. Поскребышев и сразу проводил в кабинет И.В. Сталина. Члены Политбюро уже находились там. Обстановка была напряженной. Все молчали.

И.В. Сталин молча ходил по кабинету с нераскуренной трубкой, зажатой в руке.

— Ну, давайте, что там у вас? — сказал он.

С.К. Тимошенко доложил о проекте создания Ставки Главного Командования.

И.В. Сталин посмотрел проект, но решения не принял и, положив бумагу на стол, коротко бросил:

— Обсудим на Политбюро (3-е изд.)»⁵⁴⁴.

Осведомившись об обстановке, он сказал:

— В 12 часов по радио будет выступать Молотов»⁵⁴⁵.

«Первые часы войны, несмотря на моральную подготовку к ней, вызвали известное замешательство. — Напишет в своих воспоминаниях нарком ВМФ. — Нужно было сделать резкий поворот во всей работе, решительно перестроиться на новый военный лад. В эти часы в московском кабинете, вдали от флотов, еще не чувствовалось дыхания войны, хотя было уже известно, что на переднем рубеже полыхает пламя ожесточенного столкновения. Все нужные первые приказания отданы. Донесения с флотов поступают в Главный морской штаб и наносятся там на карту, анализируются. Хотелось что-то предпринимать, но ясности — что же именно следует делать немедленно, какие отдать приказания — пока не было.

Бумаги, горой лежавшие на столе со вчерашнего, мирного дня, потеряли свое значение. Они относились к боевой подготовке и строительству флота. Большинство вопросов теперь будет решаться по-иному, в соответствии с требованиями войны.