220 дней на звездолёте (худ. Г. Малаков)

- Нет, - ответил Камов. - Не боюсь. По указанию Белопольского и под его непосредственным наблюдением во время испытания на заводском стенде вездеход специально подвергался длительному воздействию мощной струи мельчайшего песка. Как показали последовавшие за этим тщательные осмотры, ни одна песчинка не попала в ведущие части.

Прошло около получаса.

Впереди, в чёрном мраке, внезапно вспыхнула крохотная яркая точка.

- Прожектор! - сказал Камов. - Значит, мы совсем рядом с домом.

- Удивительно, что его видно в такую бурю.

- Четыреста киловатт. Это же почти авиационный маяк.

Мельников включил микрофон.

- Вижу прожектор, - сказал он.

- Замечательно! - ответил Белопольский. - Мы зажгли его пятнадцать минут назад. Значит, вы совсем близко. Хорошо видите?

- Совершенно отчётливо.

- Как ведёт себя вездеход?

- Прекрасно! Сергей Александрович просит выключить радиомаяк.

- Выключаю!

Машина замедлила ход. Корабль был где-то совсем близко.

Прожектор горел яркой звездой, и в его свете стали смутно видны крутящиеся за окном песчинки.

Буря не только не ослабевала, а становилась всё яростнее. Но она была уже не опасна. Вездеход подходил к дому. Луч света неосязаемой нитью, связал его со звездолётом, с друзьями, нетерпеливо ждущими за несокрушимыми стенами.

ПАМЯТНИК

Выйти из вездехода оказалось не так просто. Ураган валил с ног, не давая сделать ни одного шага. Остановившийся вездеход был мгновенно засыпан песком до самых окон. Звездолёт, находившийся совсем рядом, едва различался глазом. Только прожектор своим ярким светом давал возможность немного ориентироваться.

Камов подвёл машину вплотную к кораблю, поставив её под защиту левого борта. По его просьбе, Белопольский немного выдвинул крыло - и вездеход оказался прикрытым сверху.

Дверь выходной камеры была прямо напротив дверцы машины. Переход на корабль в этих условиях был уже безопасен, и путешественники один за другим покинули вездеход.

Корабль лежал на «земле».

Колёса, так же как и крылья, были убраны внутрь, чтобы уменьшить площадь сопротивления ветру. Дверь находилась низко над «землёй», - и не пришлось даже воспользоваться лестницей.

Очутившись внутри и сняв маску, Камов тотчас подошёл к Пайчадзе. За всю поездку он ни разу не говорил о нём, но Мельников видел, что мысли врача были всё время заняты его пациентом. Раненый чувствовал себя хорошо. Сменив перевязку, Камов заставил Пайчадзе смерить температуру и только тогда успокоился.

- Кажется, всё обойдётся благополучно, - сказал он. - Послезавтра, к моменту старта, вы будете совсем молодцом.

- С таким ранением, - ответил астроном, - во время войны я не покинул бы строя.

- Это другое дело, - сказал Камов. - Война с природой должна проходить без жертв.

Буря продолжалась ещё полтора часа и окончилась так же внезапно, как и налетела. Песчаная стена промчалась мимо звездолёта и быстро скрылась за горизонтом. Несколько минут продолжал дуть ветер, но затем и он прекратился. Местность вокруг корабля приняла такой же вид, как и утром.

- Удивительно! - сказал Белопольский. - Если бы мы проспали эту бурю, то ни за что бы не поверили, что она вообще была.

Действительно, кругом не было видно ни малейших следов урагана. Слой песка, покрывавший почву, казался нетронутым. Густые заросли растений стояли как прежде, и даже у их корней не было песчаных наносов. Только у правого борта звездолёта высился огромный холм, закрывший все окна с этой стороны.

- Приподнимите корабль! - сказал Камов.

Мельников нажал кнопку на пульте. Заработал мотор, и колёса вышли из своих гнёзд. Звездолёт медленно поднялся. Песок, прижатый к борту, рассыпался, и окна оказались свободными.

И с правой стороны всё было по-прежнему. Так же блестела неподвижная поверхность озера. Казалось, что не вода, а ртуть наполняла его низкие берега.

- Ветер совершенно прекратился, - сказал Камов. - Природа Марса заставит наших учёных метеорологов поломать голову.

- Ботаникам тоже будет много работы, - заметил Белопольский. - Очевидно, что растения прижались к «земле» во время бури. Но как могли согнуться такие толстые стволы? Их строение, по-видимому, иное, чем у земных растений.

- Всё здесь иное, - сказал Камов. - Только по внешнему виду природа Марса напоминает Землю, а в действительности её эволюция шла, вероятно, совершенно другим путём, чем на Земле. Учёному любой специальности здесь обширнейшее поле для исследований.

- А наше растение?! - воскликнул вдруг Мельников, бросаясь к окну.

- Неужели придётся в третий раз ехать за этим злополучным кустом? - сказал Камов.

Но тревога оказалась напрасной. Растение, о котором они совершенно забыли во время бури, было на месте. Через несколько минут, очищенное от песка, оно уже заняло своё место в холодильнике.