2227. Основано на реальных событиях

— Зачем вы так со мной? — обиделся я и, едва не плача, запричитал. — Если алкоголь не успеет покинуть мой организм к утру, мне конец. Что вы наделали? Что? На работе меня каждый день проверяют, а ведь за мной ещё и слежка. Служба порядка охотится за мной.

Я был на грани паники. Мне казалось, что меня подставили, вытерли об меня ноги. Но Никола Тесла вновь дружески обнял меня и утешил:

— Ну-ну, нашёл из-за чего расстраиваться. Такого с тобой больше не будет.

— Как не будет?

— Ну кто? Ну какая служба порядка будет искать того, кого больше не существует?

— В смысле? — не понимал я ход его логики. — Следователь, он же запомнил меня. Раз обыскивать меня пришёл тот же самый человек, что вёл допрос, то он меня запомнил.

Лицо моего собеседника вдруг стало предельно серьёзным. Ретт Батлер тоже прекратил протирать стакан и посмотрел на меня с настороженностью.

— Это важный нюанс, ты молодец, что о нём рассказал. Но, — тут Никола Тесла снова мягко улыбнулся, — бояться тебе больше нечего. Приветственный коктейль, что дал тебе наш бармен, та ещё ловкая штука. Он способствует безопасному выведению из организма идентификатора личности. Эта дрянь уже перестала работать, и совсем скоро окончательно покинет твоё тело. Понимаешь, Альберт, всё. Ты перестал существовать для системы.

— Но… Как же мне тогда жить?

— Так же, как живут все здесь. Свободно.

— Здесь? — задумался я. — Я здесь заперт? Теперь мне не вернуться на поверхность, да?

Не сказать, чтобы я не был готов к тому, чтобы променять роскошную жизнь в подземелье на нищету бытия под куполом, но я столь долго доказывал своему лечащему доктору свой диагноз, что во многом притворство стало моей сутью. Невольно я действовал так, как положено больному человеку, и это был один из таких моментов.

— Вот глупый, — потрепал меня по волосам Никола Тесла. — Альберт, все мы бываем на поверхности и очень часто. Просто притворяемся другими. Это необходимо, чтобы нас здесь полиция не нашла и не трогала.

— А почему здесь всё иначе? Почему здесь можно наслаждаться всеми благами прошлого и ничего не делать, а на поверхности нет?

— Альберт, а вот такого я не говорил, — шутливо погрозил пальцем Никола Тесла. — Просто ты пришёл в место, где принято отдыхать, вот мы и отдыхаем. Так-то и здесь работа есть. Самая важная работа.

— Это же какая? — искренне удивился я, так как с детского сада всем людям внушали, что важной и неважной работы не существует, любая работа — это благо всего общества.

— Мы забираем то, что общество производит, и распределяем всё это между собой. Это пусть там, наверху, все, кто этого желает, ограничивают себя во всём. Мы-то выбрали для себя путь свободы. А любой свободный человек достоин того, чтобы жить так, как желает. Если ты чего-то захотел, то можешь это взять. Согласен?

— Да, — подумав, ответил я, а затем рассмеялся и подтвердил: — Да!

После этого я выпил свой напиток до дна. Голова у меня тут же закружилась ещё больше, а ноги стали ватными, но, в принципе, состояние мне понравилось. Я даже не ощутил боли и страха, когда закашлялся и выплюнул на салфетку покрытую кровью капсулу идентификации. Я был счастлив. Мне ведь дали пиджак из яркой клетчатой ткани, чёрную шляпу и ярко-красные туфли. Когда я всё это надел, то стал похожим на прочих и, может быть, даже красивее их, так как певица-блондинка по имени Мэрилин Монро оказалась без ума от меня. Она повисла на моей шее и, щебеча глупости, увлекла в свою комнатку. Там мы долго рассматривали её коллекцию миниатюрных розовых свинок из фарфора, а потом я и сам не понял, как поцеловал её. Но ей это очень понравилось.

Это всё было так странно. Так притягательно. И, самое важное, я наконец-то почувствовал себя другим. Наверное, я ощутил себя взрослым.

Глава 4

Я прожил в Раю несколько суток, но не знал, сколько именно точно. Пожалуй, прошло что-то около недели. Моя неуверенность проистекала из того, что Рай являлся огромным подземным многоярусным пространством и здесь не было смены дня и ночи. Все ориентировались только на часы, а мне на них глядеть необходимости не было. Пусть кто-то был занят бурной общественно полезной деятельностью, я-то проводил всё своё время подле Мэрилин или, другими словами, сидел в кабаре, которое самым первым увидел здесь. А заведение это работало без перебоя. Всё же работающие в разные смены люди хотели в разное время отдыхать.