2227. Основано на реальных событиях

Как и везде, оно было видно только через стеклянные квадраты защитного купола, но солнечные лучи всё равно проникали внутрь города. Они упали на мои руки и немного начали жечь кожу. Опасное излучение не проходило сквозь специальное стекло полностью, но всё равно оно давало о себе знать. Всё же, этот мир являлся чужим для человечества. Люди испокон веков жили на планете дальше от солнца, а поэтому здесь было жарче. Природа агрессивно вела себя. Но другого мира я не знал, мне довелось родиться уже здесь и в самое странное время. Тогда, когда ужасы и страдания первых поселенцев остались в прошлом, и тогда, когда научные достижения ещё не адаптировали генетику людей к окружающему нас миру. Я родился не там, ни сям, а потому и ощущал себя также. И всё же, мне хотелось стать кем-то, а потому, унимая глубокий внутренний страх, я отвёл взгляд от небесного купола и уставился на дом перед собой.

До адреса, который мне назвал Никола Тесла, нужно было ещё дойти, но я на это и рассчитывал. Сперва мне нужно было убедиться в отсутствии слежки.

Глава 3

«Двадцать, двадцать два, двадцать четыре», — считал я дома, пока не увидел табличку с номером двадцать шесть.

Это было ничем не примечательное здание. Оно было точь-точь таким же, как и прочие дома на этой улице — серо-белое и с деревьями в бетонных клумбах у входа. Но стоя возле него я ощущал бегущий по спине пот. Мне было жутко довериться Николе Тесла, номер которого я давно позабыл.

Мои пальцы нажали на кнопку звонка, и послышался резкий дребезжащий звук. Он был непривычным и до ужаса неприятным, а потому я молниеносно отдёрнул палец и, часто дыша, заозирался вокруг. Мне почудилось, будто я привлёк к себе внимание всех и вся, но немногочисленные прохожие на улице неспешно брели по своим делам. Никто не повернулся в мою сторону, но уверенности мне это не придало. Звук звонка был таким громким и мерзким, что мне потребовалось с две минуты, чтобы снова приложить палец к кнопке.

«Да меня сейчас схватят! Это какой-то полицейский сигнал! Ещё пять секунд и надо убираться отсюда», — был я на грани паники, а потому втайне мечтал, что никто-то мне не откроет, что вот-вот я вернусь к привычной для себя жизни. Я совершал поступок, а глупо надеялся, что он ни к чему не приведёт. Это было ребячество какое-то, право слово. И всё же толково укорить себя за мысли я не успел. Стоило моему пальцу перестать давить на кнопку, как почти сразу дверь открыл старик. Он смерил меня рассеянным взглядом и, не говоря ни слова, сделал шаг в сторону, чтобы дать мне войти внутрь.

— Я Альберт Эйнштейн, — посчитал нужным всё же представиться я.

— Знаю. Номер семь тысяч пятьсот сорок один.

— Откуда вы это знаете?

Мною овладело удивление, я не ждал такой осведомлённости. А старик вместо ответа ухмыльнулся и сделал приглашающий жест. Кляня себя за безрассудство, мне пришлось переступить порог дома номер двадцать шесть.

Гостиная была ничем не примечательна. Она оказалась совсем крошечной, и в ней стояли только дозволенные вещи, причём самых скучных из приемлемых расцветок. Моему взгляду не на чем было здесь задержаться, но долго находиться в этом помещении мне не довелось. Старик повёл меня куда‑то вглубь дома.

— Эм-м, я впервые вижу человека вашего возраста, — желая нарушить давящую тишину, сказал я. — Вам, наверное, довелось на хорошей работе трудиться, и вы много экономили, раз дожили до своих лет.

— Нет, — ненадолго посмотрел на меня старик с усмешкой. — Я был сотрудником столовой и уж точно экономить на себе не желал.

— Но… но как тогда? — для меня было тяжело сформулировать вопрос так, чтобы он звучал корректно, но моё бормотание старика развеселило. Он хохотнул:

— Ха, всё возможно, когда ты уже не часть системы.

— Как это не часть системы? — мне не впервые доводилось слышать это словосочетание, но я никак не мог понять, что именно под ним подразумевается. Ведь без системы жить было нельзя. Как иначе работать, получать ежедневные единицы лимита, жить?

— Сам узнаешь.

С этими словами старик остановился у внешне ничем непримечательной стены и что-то негромко шепнул, поднеся руку ко рту. Я не расслышал что, меня куда как больше занимало, откуда на запястье этого старика могут быть столь красивые часы. Мне жуть как захотелось такие же. А затем я вздрогнул, так как стеновая панель отъехала в сторону.

— Это лифт, заходи.

Я сделал неуверенный шаг вперёд. Лифт меня немного напугал, так как внутри его кабины было слишком роскошно: золотого цвета перила, паркетный пол, а стены сплошь огромные зеркала. До этого мне не доводилось ничего такого видеть.

— Не бойся, этот лифт полностью безопасен.

— А вы? — уставился я на старика. — Разве вы не войдёте?

— Позже, сынок. Сперва мне нужно удостовериться, что ты не приведёшь за собой в Рай кого-либо ненужного.

— Рай? Там будет действительно Рай? — уставился я на зеркальный потолок, но увидел лишь себя и свою перепуганную рожу.

— Да, Рай. Но я зову его Домом Свободы.