23 главных разведчика России

В 1971 году великие державы сделали Курта Вальдхайма генеральным секретарем ООН. Потом переизбрали. Вальдхайму на посту генерального секретаря ООН была свойственна чисто немецкая маниакальная любовь к порядку. Он почти ежедневно устраивал продолжительные совещания с участием всех заместителей и помощников. Давал письменные указания по каждому поводу и старался вникнуть во все детали.

Шевченко с ним ладил. Заместитель генерального секретаря ООН по политическим делам считался международным чиновником и в принципе должен был заботиться не об интересах своей страны, а о благе всей организации. Но от Шевченко ждали иного: он должен был прежде всего исполнять задания Москвы и, в частности, расставлять советских дипломатов, в основном разведчиков, на важнейшие должности в аппарате ООН.

– Вы обязаны вести себя как советский представитель, – внушал Аркадию Шевченко тогдашний глава советской миссии Яков Александрович Малик. – Если вы не сумеете убедить Вальдхайма делать то, что мы хотим, я буду жаловаться Громыко.

Перед отъездом в Нью-Йорк, рассказывал Шевченко, его пригласил к себе первый заместитель начальника внешней разведки Борис Семенович Иванов, бывший резидент в Нью-Иорке.

– Поздравляю с новым назначением, – сказал Борис Иванов. – Мы рассчитываем на вашу помощь. Организация Объединенных Наций – это наша лучшая сторожевая башня на Западе. Именно там наши люди собирают важнейшую информацию, касающуюся Соединенных Штатов и других стран. Вы сможете способствовать назначению в секретариат ООН наших людей. И если вдруг ЦРУ или ФБР проявят к ним интерес, вы сможете помочь им, оказав им свое покровительство.

И, видимо, чтобы подкрепить свои слова, генерал Иванов показал Шевченко два анонимных письма, в которых говорилось, что квартира Шевченко заполнена иконами, а его жена и дочь антисоветски настроены – восхваляют жизнь в Америке.

Генерал назидательно добавил:

– Вы знаете, Аркадий Николаевич, вам не надо бы увлекаться коллекционированием икон. И поговорите со своими женщинами – пусть держат язык за зубами. Вы сейчас будете на очень важном посту в Нью-Иорке. Вы должны быть образцом для других наших людей.

Шевченко воспринял генеральские слова как предупреждение: ты у нас на крючке, поэтому делай то, что тебе говорят.

Когда Шевченко начал работать в ООН, резидентом в Нью-Иорке был Борис Александрович Соломатин. В изображении Шевченко: «Соломатин – человек циничный, грубый, да к тому же пьяница, живет отшельником в своей прокуренной берлоге и других туда заманивает».

По словам Шевченко, Борис Соломатин предлагал ему тесное сотрудничество:

– Ты везде ездишь, со всеми говоришь. Тебе просто надо сообщать нам о том, что ты слышишь. Любая интересная информация, которую ты сообшишь, пойдет в Москву и несомненно привлечет внимание Политбюро. Сотрудничество с нами поможет твоей карьере.

Однажды Соломатин пригласил Шевченко с женой на обед. Главным гостем был директор академического Института США и Канады Георгий Аркадьевич Арбатов. В своем кругу Арбатов стал говорить о том, что затраты на вооружение подрывают советскую экономику.

– Жора, ша, – остановил академика генерал Соломатин. – Ты пессимист. Бывало и похуже. Вспомни войну и ведь ничего, выжили.

Молчание нарушил заместитель Соломатина Владимир Григорьевич Красовский. Он предложил женщинам потанцевать и похвастал новенькими туфлями:

– Посмотрите на мои баретки, семьдесят гринов отдал!

Скоро Бориса Соломатина сменил новый резидент – генерал-майор Дроздов. Шевченко сразу почувствовал исходящую от него опасность: «Мускулистый, лысый, с глазами василиска, Юрий Иванович Дроздов произвел на меня впечатление сильного противника».

После Второй мировой войны Дроздов, дослужившийся до должности помощника начальника штаба артиллерийского полка, поступил в Военный институт иностранных языков. Он изучал немецкий язык на 4-м факультете (разложение войск и населения противника). После института его взяли в КГБ. В августе 1957 года его отправили в аппарат уполномоченного КГБ при министерстве госбезопасности ГДР. Как неопытного сотрудника его хотели сделать переводчиком. Дроздов, как он пишет в своей автобиографической книге, решительно отказался. Его вызвали к уполномоченному КГБ генерал-майору Короткову.

– В чем дело? – спросил генерал.

– Прошу назначить меня на должность, близкую хотя бы по окладу той, что я занимал в армии, – твердо ответил Дроздов.

– Но вы у нас ничего не знаете, – резонно заметил Коротков.

– Так и ваши сотрудники не все знают и умеют, – не смущаясь, сказал Дроздов. – Они не могут спланировать наступление артиллерийского полка.

Уверенный в себе молодой человек понравился Короткову.

– Согласен, – сказал расположившийся к нему генерал. – Идите и работайте.