23

Скинув со своей головы мешок мусора, я увидел над собой сморщенное коричневое (но не от загара) лицо дяди Миши. Это оказался бомж, с плешивой головой, вековой небритостью и удивительно голубыми глазами. Миша был пьян, похоже, еще с раннего утра, одет в драное коричневое пальто (такого же цвета, как и его кожа), серые брюки и черные ботинки (такие я видел маленьким на картинке в книжке у папы Карло). Но глаза меня поразили больше всего – таких голубых глаз я не видел раньше ни у кого! Все-таки несправедлива природа. Какая-то блондинка в Нью-Йорке мечтает всю свою жизнь именно о таких глазах, а они достались совершенно задаром дяде Мише.

– Давай поднимайся, и марш за мной сюда, – дядя Миша, покачиваясь, побежал маленькими шажками к угловому подъезду дома. «Марш за мной сюда»… Все-таки бомжиха Тамара изъяснялась повежливее.

Мы забежали в подъезд совершенно зеленого дома и стали подниматься на самый верх (я насчитал четыре этажа). С верхней площадки к чердаку уходила железная лестница метра три высотой.

– Тс-с, не шуми, – бомж Миша прижал коричневый палец к губам и заговорщицки подмигнул, – жильцы не должны нас услышать, а то выгонят.

И Миша первым полез по лестнице на чердак. Я сразу же последовал за ним и увидел не самую приятную картину: между ног у Миши брюки были порваны, а вот под ними не было совершенно никакого белья. Яйца бомжа мне еще видеть не доводилось.

Отперев железную защелку каким-то хитрым способом, Миша открыл чердачную крышку и с пьяным кряхтением влез наверх. Я просунулся за ним.

На чердаке воняло голубиным пометом и плесенью. Как только я ступил ногой на пол, Миша снова приложил палец к губам, издав свое «тс-с». По всему чердаку был разбросан гравий, который трещал под ногами. По крайней мере, жильцы верхнего этажа могли слышать над своей головой каждое наше передвижение, а потому лишний раз шуметь, действительно, не стоило.

– За мной, – Миша кивком показал мне направление и, сильно раскачиваясь, почти бесшумно побрел по аккуратно расчищенной от гравия тропинке в глубь чердака. Потолок на чердаке был слишком низким, и я постоянно натыкался головой на всевозможные ржавые трубы и бетонные выступы. В конце концов, чтобы не разбить голову окончательно, я присел и стал передвигаться на корточках. (Удобней было бы нагнуться вперед, но идти таким образом я не стал из-за нежелания нюхать Мишин зад). Проходя мимо маленьких чердачных проемов, я выглянул на улицу. Внизу во внутреннем дворе стоял милицейский «уазик», и офицер с автоматом на плече о чем-то расспрашивал старушку с мусорным ведром. Впрочем, я прекрасно знаю, о чем – вернее, о ком.

Наконец Миша остановился, причем сделал это так резко, что я таки ощутил удовольствие от соприкосновения моего носа с его задницей. Я увидел под стеной совершенно разбитый диван без днища и валиков. Мне сразу в голову пришел вопрос, как Миша смог его сюда затащить по чердачной узкой лестнице. На диване лежала куча тряпья, а рядом стояла целая батарея из бутылок разного калибра: пивные, водочные (этих больше всего), винные, была даже одна бутылка из под мартини.

– Это мой дом, – Миша обвел угол рукой и при этом выговорил фразу таким тоном, как будто мне сейчас показывали не чердачную конуру, а шикарный столичный пентхауз. – Только. – Миша опять прижал палец к губам и я услышал уже привычное: – Тс-с-с.

Устав нюхать зад своего неожиданного спасителя, я плюхнулся на диван и, наконец, выдавил из себя первую фразу:

– Я Витя. Спасибо.

Миша мне ничего не ответил, так как уже был полностью увлечен поиском спиртного. По крайней мере, я так решил, слушая, как бомж позвякивал бутылками в своей бескрайней батарее. Наконец, услышав что-то напоминающее отдаленно звук «хе-хе», я понял, что Миша нашел то, что искал.

– Витька, говоришь, зовут? Давай, Витька, бахнем с тобой за наше волшебное спасение, – с этими словами Миша протянул мне какое-то пойло в пивной бутылке, причем, судя по запаху, это было явно не пиво. Столько дней бороться за свою жизнь лишь для того, чтобы умереть от отравления непонятно чем, было бы глупо. В общем, я не стал искушать судьбу.

– Благодарю, но мне не хочется. Обязательно с вами выпью в следующий раз, – я постарался отказаться как можно более мягко и корректно, чтобы не обидеть бомжа, но получилось все наоборот.

– Не хочешь со мной пить? Брезгаешь, да? Ты брезгаешь? – бомж стал прямо над моей головой и начал размахивать бутылкой. – Со мной еще никто не отказывался выпить! Мне самому все предлагают. А я выбираю, с кем мне выпить, а кого и на хер послать! – Миша продолжал размахивать бутылкой, а меня в этот момент волновали две вещи: чтобы бомж не привлек внимание жильцов снизу и не разлил на меня ту гадость, которую только что предложил мне выпить.