23

Открыв ее, я очутился в просторной спальне. Скорее всего, до смерти матери Алисы здесь спали ее родители, об этом говорили огромная двуспальная кровать и две тумбочки по ее бокам. Я зашторил окно и включил один из торшеров на тумбочке. Помимо кровати в спальне находились большой раздвижной шкаф, комод и трюмо. За шкафом был еще один телевизор. На стенах висело несколько фотографий Алисы и ее родителей. На одной из них я сразу узнал дальнобойщика Васю – им оказался тот самый здоровяк, который вырубил меня на похоронах Анилегны (или Алисы, я уже сам запутался).

Я вышел из спальни и прошел в противоположную комнату. Похоже, это была комната Алисы. Небольшой уютный диванчик, шкаф с книгами, письменный стол, компьютер, танк… На столе стоял мой танк Т-34, которым я проткнул глаз Сони еще на чердаке! Откуда он тут взялся?! Благоприятное впечатление от квартиры мгновенно сменилось чувством опасности. Гулу уже побывали здесь, и, значит, я вряд ли найду для себя что-то полезное. Если Алиса что-то здесь и хранила, эти твари наверняка уже все перерыли.

В паскудном настроении я прошел в прихожую и, поочередно открыв двери в ванную и туалет, вышел на кухню. Типичная совковая белая кухня, с массой наклеек, зато чистая и знакомая. Я сел на табурет. По крайней мере, здесь нет трупов. Хотя я еще в шкафы не заглядывал. В любом случае, раз уж я сюда проник, нужно осмотреть квартиру более детально.

Начал я со спальни родителей. В шкафу оказалась исключительно женская одежда (отец Алисы здесь явно редко бывает). В комоде в основном постельное белье, пижамы, ночнушки, полотенца. На трюмо – женские причиндалы: кремы, помады, – в общем, все те странные вещи, назначение которых я к двадцати пяти годам еще толком не разобрал. Помимо всего здесь стояла красивая музыкальная шкатулка со специальными отсеками для украшений. К моему удивлению, внутри оказалась одна бижутерия. Не было ни одного не только золотого, но даже серебряного украшения. Видимо, гулу уже вытащили из квартиры все ценное.

Затем я перебрался в комнату Алисы. Здесь, помимо всяких девичьих безделушек (плюшевых котов, детских рисунков, набора марок), мое внимание привлек компьютер, вернее, его содержимое. Я просидел за ним не менее часа (чтобы зайти в Интернет, у меня не было пароля), выискивая в «Моих документах» и «Моем компьютере» хоть что-то, связанное с гулу. Но ничего, кроме фильмов, курсовых работ по экономике и дурацких фотографий, я не нашел. Правда, меня удивила одна запись среди музыкальных файлов, включив ее, я услышал какое-то невнятное бормотание. Как будто читался стих на непонятном мне языке, в основном было сплошное «бу-бу-бу» и сопровождающее это «бу» хрипение. Может, запись была плохая или колонки плохо работали – не понятно. И, что самое странное, файл был в папке «Руки вверх» – так называлась группа, на которой я вырос. Все мои одноклассники слушали рок, а я «Руки вверх». Мне этот бубнеж надоел и, закрыв файл, я стал выключать компьютер. Но неожиданно этот файл вновь выскочил, и «бу-бу-бу» стало громче. На этот раз я не стал спешить выключать, а вслушался. Мне показалось, что я расслышал слово «уйди» или «иди» – и вновь «бу-бу-бу». От этого мерзкого стишка стало совсем неуютно, но и вторая попытка выключить компьютер не удалась – файл вновь всплыл сам по себе. Устав возиться с компьютером, я просто выдернул шнур из розетки, и все прекратилось.

Завершив осмотр комнаты Алисы, я перебрался на кухню. Здесь тоже ничего примечательного не было. Получалось, что в квартиру я пробрался зря.

Настенные часы в кухне показывали начало десятого. Нужно было решать, что делать дальше. Ночевать в квартире было опасно, сюда могли проникнуть гулу. Да и квартира Анилегны расположена напротив. Но и идти на ночь глядя было некуда. У меня оставалось меньше ста гривен в кармане, с этими деньгами даже в гостинице не переночуешь. Да и шатание по ночному незнакомому городу вовсе не гарантирует безопасности – с таким же успехом можно встретить гулу или милиционеров на улице. Последним аргументом в пользу ночевки в квартире стала кладовка, в которой я обнаружил целую батарею рыбных консервов и всевозможной закрутки.

Заглянув на балкон, я увидел пол-ящика картошки. Похоже, жизнь стала налаживаться.

Из духовки я извлек вполне чистую сковородку, перешел в спальню к родителям и, включив телевизор, стал чистить картошку.

Телевизор я не смотрел почти две недели, но, пройдя по новостным каналам, так ничего сенсационного для себя не открыл. Похоже, эта страна сама по себе уже сенсация. Переключая беспорядочно один канал за другим, я остановился на «Криминальных хрониках».