23

– Жора, давай поговорим. Диалог – это путь решения любых конфликтов… – Но Жора меня слушать не стал, а, засунув топор рукояткой за пояс, весьма проворно полез наверх. – Жора, блядь, куда ты лезешь!

Видя, что он приближается, я полез еще выше по опоре и фактически вылез на самую верхушку. В десяти сантиметрах надо мной начинались провода, любое прикосновение к которым было бы смертельным. В детстве меня всегда интересовало, почему железные опоры не пропускают ток, а сами провода опасны для жизни. Теперь времени выяснить это уже не было. Жора неумолимо приближался. По крайней мере, у меня есть выбор, как умереть, – от удара тока или от удара топора. Посмотрев вниз, я отметил, что еще можно убиться от удара о землю, высота опоры была не меньше пяти метров.

Жора схватил меня сначала за ногу, а затем, не отпуская, поднялся вровень со мной и так сжал своей ручищей через металлическую опору мое туловище, что мне стало тяжело дышать.

– Ну вот и все.

– Что все? – прохрипел я, и Жора чуть ослабил хватку.

– Третья часть сна, Витя. Я должен это сделать. Извини меня.

– Что сделать, Жора? Убить меня? Это же глупо! Ты идешь на поводу у сна. Так делают только ненормальные! – я пытался говорить убедительно, но видно было только одно: Жора пытается оправдаться сам перед собой за поступок, который он уже решил совершить.

– Виктор, это все неспроста. Меня сознание давит изнутри. Ты появился тогда на кладбище ночью, и мне твое появление снилось. А затем начались беды – все, как во сне. Сначала смерть всей семьи моего напарника, затем. – Я увидел слезы на глазах Жоры. – . Затем я убил эту девочку.

Последняя фраза меня поразила.

– Откуда ты узнал про девочку?

– Ты думаешь, я полный болван?! Я видел ту босоножку, на которую ты наступил, там, на дороге. Я хотел, заставлял себя думать о том, что она просто так валялась. До тех пор, пока сейчас на КП инспектор не сказал, что ищут водителя, который сбил девочку несколько часов назад на южной трассе. А сам труп девочки был накрыт белым пиджаком. – Жора начал откровенно плакать. – Это все ты, все ты приносишь в этот мир! От тебя все зло, Витя. Я уже убил невинного человека, ребенка. Теперь я должен сделать это, извини, я не хочу, но должен. Ты приносишь горе в этот мир, тебе нельзя жить среди людей.

– Постой, Жора! Что ты говоришь, ты подумай! Все, что случилось ранее, все эти смерти – это случай, судьба, совпадение, это жизнь наша, Жора! Такое бывает. Но это все ненаказуемо, это… Черт, Жора, ты же веришь в бога! Ты хочешь убить человека непонятно за что?! – Но Жора уже совсем ничего не слушал. Его глаза помутнели, он достал топор, продолжая держать меня второй рукой. – Жора, блядь, да проснись же ты! Ну подумай, что изменится?! Что, на хрен, изменится в твоей долбаной жизни, как только ты убьешь меня?! Ты спасешь семью Витька или вернешь родителям убитую девочку?! Ты ведь сейчас не одного меня убиваешь, ты убиваешь и мою маму! Она не переживет моей смерти!

Жора занес топор над моей шеей:

– Прости, Витя.

– А стих?! Стих! Ты написал тот последний стих?! Жора остановил руку на замахе, в его мутных глазах мелькнула искорка вменяемости.

– Какой стих?

– Из твоего сна. Помнишь, ты мне сказал, что тебя заставляли написать один стих, а ты его не хотел писать, а под конец написал, но другой. А потом тебе стало хорошо, сначала больно, а потом хорошо! Ты помнишь это?!

– Да, – голос Жоры был до неузнаваемости сиплым.

– Так какой же стих?

– Я не умею писать стихи. Я должен тебя убить, вот и весь стих.

– А ты хочешь этого?!

– Нет, но я должен.

– Да ничего ты не должен! Тебя заставили этот стих написать, а ты напиши свой, который ты хочешь написать. Свой! Ты понимаешь Жора, свой напиши!

Жора смотрел на меня, но был где-то очень далеко. И тут он убрал от меня руку:

– Уходи. Прямо сейчас.

Я хотел что-то сказать, но увидел, как его рука потянулась вверх к проводам. Времени у меня не было никакого – я разжал руки и полетел вниз. Воздух завыл в ушах, но еще в полете я услышал сверху мощный электрический грохот, а поляну и участок леса осветили беспорядочные искры. Касание с мокрой землей оказалось не столь болезненным, как я ожидал. Приземлившись на ноги, я больно тряхнул внутренние органы и ушиб плечо, когда нырнул головой вперед. Все остальное казалось вроде как целым. Тут же за моей спиной что-то тяжелое глухо ударилось о землю. Это было полуобгоревшее тело Жоры. Рядом с ним валялся топор, который так Жоре и не пригодился.

Я побрел дальше в сторону Г. Наступала ночь. А мысли мои были все еще о Жоре. Надеюсь, ему теперь хорошо. Именно это ему приснилось во сне.

Глава 47 РОДНЫЕ ПЕНАТЫ

21 апреля. Пятница. Ночь