24 часа

– Много лет назад. Я тогда работал сутками, крутился почти без выходных, а отец отошел от дел и поселился тут. Мы редко виделись, я навещал его не чаще, чем раз в месяц, но он звонил мне. Почти каждый день, – замолчав, я тянусь за бутылкой шампанского и делаю большой глоток прямо из горлышка. – В одну из ночных смен в мое отделение поступил мужчина, такого же возраста, как отец. Он постоянно просил, чтобы связались с его сыном и сообщили, что произошло. Я помню, как замер, вдруг осознав, что звонков от моего отца не было несколько дней, – продолжаю севшим голосом, глядя на свои напряженные пальцы, обхватившие тёмное стекло бутылки. – Я нашел его в кресле возле окна с зажатой в руке фотографией, которую ты видела на камине. Посмертная экспертиза показала, что он был мертв около трех суток. Умер от сердечного приступа. И знаешь, Снежинка, я до сих пор не могу понять, как так вышло, что я не нашел ни одной свободной минуты, чтобы позвонить ему…

– Ты винишь себя? – мягкое прикосновение ладони к плечу заставляет меня вскинуть голову и взглянуть в наполненные сочувствием глаза, читая в них искреннее участие. Она тоже теряла… Совсем девчонка. Ей сложнее, но именно она утешает меня сейчас.

– Наверное, невозможно испытывать что-то другое в подобной ситуации, – с горечью отзываюсь я.

– Уверена, что твой отец знал, что ты его любил и не хотел бы, чтобы его смерть оставила на тебе тяжелый отпечаток вины, – нежные пальчики ласково опускаются на татуировку. – Ангел – посланник добра и света. Он олицетворяет новый и правильный виток жизни, – с придыханием произносит Адалин, и наши взгляды снова встречаются в безмолвном понимании. Протянув руку, я ласково провожу по ее щеке.

– А что олицетворяет твоя? – негромко спрашиваю я, имея в виду выбитую на пояснице девушки татуировку. Раскрытые мужские ладони, в которые падает снежинка. Уникальный сюжет. Никогда ничего подобного не видел.

Адалин вновь меняется в лице, в глаза закрадывается неуловимая грусть, в уголках губ дрожит печаль.

– Она символизирует человека, который подарил мне жизнь, – туманно отвечает девушка и резко переходит на другую тему прежде, чем я успеваю задать следующий вопрос.

– Как насчет того, чтобы перебраться в постель? – с лукавой улыбкой кивает наверх, где располагаются спальни.

– Надеюсь не для того, чтобы спать?

– Даже не мечтай, – звонко смеется Адалин, выдергивая из-под меня покрывало и полностью заворачиваясь в него. – Догоняй, Викинг, – беспечно хохоча, улепетывает босыми ступнями к лестнице.

– Ну, держись, Снежинка. На это раз ты точно растаешь, – угрожаю я, вскакивая на ноги и бросаясь следом.

Глава 3

Рождественское утро

Викинг

– Пора вставать, соня, – сгребая девушку в охапку, шепчу в ухо безмятежно посапывающей Снежинке. – Ты пропустишь самое интересное, – прихватив нежную мочку, слегка прикусываю зубами, прижимаюсь к горячим ягодицам утренней эрекцией.

– Отстань, Лэндон, – ворчит спросонья Адалин, отпихивая меня локтем. – От этого «интересного» у меня все болит, – перевернувшись на спину, приоткрывает один глаз, недовольно хмурится и упирается ладошками в мои плечи, когда я склоняюсь к тонкой шейке, оставляя на коже жадный поцелуй. – Я не шучу, Лэнд. Дай, мне поспать хотя бы час. Упаковка для кекса все равно закончилась. А если сильно приспичило, сходи на мороз, гарантирую, что отпустит, – последнее произносит с ехидным смешком.

Юмористка нашлась. Если осторожно, то можно и без упаковки, но она вряд ли согласится.

«Женщины и облом»… Об этом тандеме известно всем. Даже сами женщины не отрицают, что любят обламывать особо настырных и самоуверенных, либо просто из любопытства и природной вредности.

Разочарованно вздохнув, я отстраняюсь и вылезаю из кровати, быстро натягиваю на себя теплые вещи. Поленья в камине успели перегореть, пока мы со Снежинкой спали. Дом остыл буквально за несколько часов. Это еще одна из весомых причин, почему я не живу здесь на постоянной основе.

– Эй, а что так холодно… – высунув нос из-под одеяла, подает голос до конца проснувшаяся Снежинка. – И темно? Еще ночь?

– Утро, почти обед, – отрицательно качаю головой, застегивая молнию на спортивной сумке, откуда достал одежду. – Шторы плотные, но, если раздвинуть, будет еще холоднее, – поясняю для избалованных комфортом и удобствами городских жителей. – Есть и хорошая новость. Метель закончилась. Значит, скоро появится свет, – заканчиваю на оптимистичной ноте.

– Скоро – это когда? – хмуро любопытствует Адалин.

– В течение пары часов, – пожав плечами, прогнозирую я. – Пока ждем, ты можешь выгулять Балто.

– Что? – изумлённо переспрашивает девушка. Даже в полумраке, я вижу, как округляются ее глаза.

– Вы с ним вчера стали почти родными. Настоящие приятели, дружба, бекон и все-такое… – убрав сумку на прежнее место, с дразнящей улыбкой смотрю на всклоченную Снежинку. – Давай решим так, ты идёшь гулять с Балто, – предлагаю, присев на край кровати. – А я пойду в сарай, посмотрю, что там с дверью и заодно принесу дров, чтобы мы тут окончательно не окочурились.