24 часа

– А почему нельзя объединить задачи?

– В смысле? – не до конца понимаю подвох, но чувствую, что он есть.

– Погулять с Балто до сарая, например, или после него, – выдает хитроумный план находчивая Снежинка.

– Во-первых, Балто – хаски, а это порода собак нуждается в прогулках за территорией, которую считает своей. Поэтому до того, как я закончу с дровами, нас может ждать малоприятный сюрприз где-нибудь…под елкой.

– Я замерзла, Лэндон, – пытается разжалобить меня Снежинка. – Совсем не хочется вылезать. Давай я посижу под одеялом, а ты быстренько принесёшь дров и погуляешь с Балто? А я растоплю камин, сделаю завтрак и сварю нам кофе.

– Звучит заманчиво, но быстренько не получится. Дрова мало принести, их еще надо наколоть.

– Черт… Ты еще и дровосек, – сокрушённо вздыхает Адалин, поняв, что избежать прогулки с псом не выйдет.

– Балто любит пробежки на длительные дистанции, – подмигиваю заметно погрустневшей мерзлячке. – Согреешься, и глазом моргнуть не успеешь.

В ответ в меня летит подушка. Рассмеявшись, я отправляю снаряд обратно, потом встаю и иду к двери.

– И, Снежинка, не смей растаять, пока меня нет, – оборачиваюсь, остановившись на пороге. – У нас большие планы.

– Ты серьезно? – из-под одеяла появляется покрасневший нос, в голосе слышится сомнение.

– Ага, – заверяю с широкой улыбкой. – Прокачу тебя на снегоходе, а потом сгоняем в деревню.

– Наверное, мне лучше поехать домой… – неуверенно бормочет девушка.

– Адалин, – твердым тоном произношу я, и она поднимает на меня нерешительный взгляд. – Это был не случайный секс. Я хочу попробовать сделать из него нечто большее.

– Ты женат, – закусив губу, осуждающе напоминает Снежинка.

– Мой брак умер давно. У меня банально нет времени на волокиту с разводом.

– Я не думаю, что это хорошая идея, – она продолжает упрямиться, хотя по глазам вижу, как ей хочется поддаться соблазну.

– Не надо думать. Просто проведи этот день со мной, а потом поговорим. Согласна?

Снежинка

Такие простые слова «мой брак умер давно» вынимают пару гранитных камней из моей груди и почти полностью очищают совесть. Поднимают на седьмое небо, дарят абсолютную невесомость внутри, почти как тройной аксель.

Чертовски хочется верить в то, что Викинг говорит правду.

Да и как эти слегка сонные и запредельно пронзительные глаза могут обманывать? Так и хочется нырнуть в их омут, довериться им, смотреть в них, просыпаться и видеть по утрам в иссиня-черных зеркалах свое отражение.

Кажется, показатели амурадреналина в крови скоро будут зашкаливать. Удивительно, но я впервые не хочу сопротивляться этому. Возможно, я совершила огромную ошибку и поступила неправильно…но в мире есть вещи и события, которым противостоять трудно, невозможно, даже бесполезно. Мне об этом прекрасно известно.

Вчерашний вечер не переписать и не изменить, поэтому я намерена и дальше наслаждаться нашим рождественским знакомством.

Я хочу узнавать Лэндона. Хочу его трогать, хочу дурачиться с ним и бездельничать, обсуждать все на свете, окунуться в его детство и приготовить ему его любимое блюдо. И не только кекс. Я даже хочу ругаться с ним, ехидничать и периодически бесить, выводить импульсивного Викинга на эмоции. Похоже, мы идеально совпадаем по темпераменту. Не думала, что такое бывает – всего несколько минут общения с человеком, и вот вы уже как два магнита, постоянно притягивающихся друг к другу, несмотря на то, что ваши души имеют абсолютно противоположный заряд.

Правильно говорят: чувства приходят, когда их совсем не ждешь.

Под аккомпанемент этой непосредственной лекции по романтичной философии в моей голове я провожаю фигуру Лэндона долгим взором. Мой подарок наделен запредельно классной задницей и гранитными плечами, я уже молчу о других внешних достоинствах. Такой вкусный кекс уплетают, пока не остыл, берут тепленьким. Его жена просто дура, если действительно изменяет ему.

Всего одна ночь…а мне трудно представить любовника лучше. О чем я обязательно признаюсь ему после завтрака.

– Балто, ты готов к утренней пробежке? – натягивая через голову свитер, слышу ритмичное цоканье массивных лап по паркету. Утеплившись, опускаюсь на одно колено и хорошенько взбиваю шерсть мохнатого красавца за острыми ушами. – Волчонок ты мой, – ласково обращаюсь к нему я, на что Балто отвечает своим типичным плачем и начинает бегать вокруг меня, всем своим видом выманивая новую хозяйку на изнурительную и долгую пробежку.

Примерно через десять минут, под звук накалывающихся дров, доносящийся со стороны гаража, я выбегаю на задний двор в компании Балто. Как и вчера, пес вновь тянет меня к озеру. Я едва поспеваю за ним, но это мало заботит резво скачущего хаски. Да и я вовсе не против прогуляться вдоль кромки замерзшей воды. Лед манит и завораживает меня, несмотря на то, что вчера он почти стал причиной моей гибели. Кстати, коньки я свои после сокрушительного падения так и не видела.