24 часа

– Все в порядке, – шмыгнув носом, она по-детски вытирает его рукавом и, заправив волосы за аккуратные ушки, вымученно улыбается мне. Я делаю вид, что проверил и протягиваю ей глинтвейн.

– Что будем делать, Снежинка? Есть идеи? – предлагаю девушке отвлечься и проявить инициативу. Она отрицательно качает головой, и выглядит все более подавленной и грустной.

– Телефоны не работают? – обречено вздохнув, абсолютно серьезным тоном спрашивает Адалин, открывая игрушечные ставни на крохотном окошке чердака. Достав из кармана джинсов мобильник, демонстрирую отсутствие значка наличия сети на экране. – Ну, раз психушку не вызвать, снова придётся отмечать Рождество вместе, – продолжает без намёка на улыбку.

– Ты помнишь, где что лежит?

– Конечно, Викинг. С меня ужин, с тебя тепло и сказки.

– Сказочник из меня так себе, – с сомнением тяну я.

– Врешь, – прохладно отзывается Снежинка, поднимая на меня укоризненный взгляд. – У тебя отлично получается заставить девушку поверить, что она оказалась в доме, спрятанном за границей реального мира с хозяином, который исчезает с рассветом.

– Рассвет мы встретили вместе, – с улыбкой напоминаю я, пытаясь разрядить обстановку и изменить упаднический настрой приунывшей Снежинки. Она поджимает свои соблазнительные губки, пробуждая во мне так и не забытые воплощенные фантазии.

– Этим утром, я ни на шаг от тебя не отойду, – обещаю я резко севшим голосом.

– А с чего ты решил, что я останусь до утра и соглашусь встречать его с тобой?

– Посмотри в окно, Снежинка. У тебя нет выбора.

– Ничего не меняется, да? – в ее голосе проскальзывает неприкрытая грусть. Протянув ладонь, я касаюсь нежной щеки. Кожа гладкая как атлас, отливающая золотом в отблесках зажженных свечей.

– Ничего, – подтверждаю я смиренным кивком, кончиками пальцев убирая волоски за маленькое ушко. – Абсолютно ничего, Снежинка, – повторяю чуть тише. Она прикрывает трепещущие ресницы. Длинные, густые, отбрасывающие темные тени на фарфоровую кожу. Чёрная беззвездная ночь, серебрящийся пушистый снег, завывающая метель, алые полные губы и ледянисто-пряный аромат белых лилий.

– Ты по-прежнему женат? – спустя несколько мгновений тишины спрашивает Снежинка. Пытливый взгляд сканирует мое лицо, но уже без упрека или обиды. Да, детка, будем откровенны – у нас обоих имеются причины для предъявления счетов, но Рождество – не лучшее время, чтобы выяснять отношения, которых, по сути, и не было.

– И все так же не ношу кольцо, – подтверждаю я, при этом, не отвечая прямо на заданный вопрос. Этого и не нужно, чтобы понять очевидное. Мы прожили целый год и вернулись в исходную точку с тем же багажом, что забирали отсюда двенадцать месяцев назад. Не время и сменяющие друг друга закаты и рассветы определяют будущее, а мы сами строим его таким, каким желаем видеть или замораживаем строительство, если боимся или не хотим двигаться дальше.

– А я снова поссорилась со своим парнем, – с тяжелым вздохом признается Адалин. Ее откровение не вызывает удивления. Я словно знал, что именно эти слова она и скажет, и именно с такой интонацией, пронизанной самоиронией, приправленной щепоткой жалости к себе.

– Все с тем же?

– Да, – она кивает в ответ. – Наши отношения опять зашли в тупик. А что не так с твоим «мертвым браком»? – спрашивает, не удержавшись от едкой колкости.

– По-моему, мы неисправимые неудачники, Снежинка, – зарываюсь в ее волосы, ощущая как пальцы тонут в шелковистом водопаде.

Теплая и тягучая сливочная карамель… Склоняюсь ближе, отодвигая в сторону кукольный домик. Вдыхаю колюче-снежный аромат. Мне чудятся нотки корицы, которой мама посыпала шарлотку и густой запах какао. Прислонившись щекой к мягким локонам Адалин, я листаю в памяти счастливые слайды из детства, внезапно наполнившие мой старый дом призрачными образами и ароматами.

– Кое в чем нам все-таки повезло, – ее шепот рассеивает чары, но ощущение колдовства никуда не исчезает. Я боюсь пошевелиться, чувствуя, как крошечная ладошка поднимается по моему плечу, обвивает шею, легким касаниями поглаживая затылок. – Мы снова здесь. Оба.

– Может к черту ужин? – хрипло спрашиваю я, забираясь под ее свитер и натыкаясь на еще одну преграду, а под ней еще. Столько одежды, Снежинка. Ты или жуткая мерзлячка или предвидела, что я захочу тебя раздеть в первые же секунды.

– Ты собирался куда-то идти, – опомнившись первой, она отстраняется, часто моргая.

– Я этого не говорил, – качаю головой, удерживая ее ладонь в своей. Тепло тонких пальцев перетекает в меня, кипящим потоком разливаясь по венам.

– Значит, я прочитала твои мысли или снова все придумала, – непринужденная улыбка расцветает на розовых, едва тронутых глянцевым блеском губах. Все мысли исчезают, оставляя потребность слизать клубничную сладость. Почему-то я уверен, что именно такой вкус почувствую, скользнув языком по ее губам.

– Я привезла рождественский кекс, – осторожно высвобождаясь, Адалин решительно поднимается на ноги.