24 дня на любовь

Спальня для Миши превратилась в джунгли. В одной части комнаты была кровать, шкаф для одежды, стол и стул, полки для корзин с игрушками, канцелярией. А в другой части расположился большой, двухъярусный игровой комплекс с горкой, сухим бассейном, сетками, ползалками, качелями и другими интересностями, оформленными под тропический лес с животными. Хорошо огражденный и безопасный. Мишу было оттуда не достать — настолько ему понравилось. Лишь на третий день стало проще вытащить его на обед или ужин, купаться. В садик ходил только до обеда. Спал он в комнате один, я только рассказывала на ночь сказки и лежала с ним некоторое время.

Нам нравилось всё! Только про новый садик ещё не узнавали. Но всё успеем. Пока и так нормально, поездим в прежний. К тому же, это процесс не самый быстрый и неизвестно, найдутся ли места в ближайшем.

Вот только Макс начинал меня пугать своей отстранённостью. Рядом со мной он вёл себя как обычно. Мы говорили, смеялись, активно что-то обсуждали или лениво валялись на диване. Ездили гулять или за покупками. Но стоило остаться ему одного, из него словно эмоции все забирали. Не раз бывало так, что я заходила в спальню, или на кухню, где он сидел, уронив голову в ладони. Или смотрел в одну точку с какой-то мукой на лице и пустотой во взгляде. Я пыталась узнать, что его беспокоит, но он лишь отмахивался, говорил, что просто по работе завалы либо немного устал. Я надеялась, что это правда, и нет другой, более серьезной причины для беспокойства.

Прямо как сейчас. Я готовила обед, Миша ещё был в садике, а Макс работал за ноутбуком в новенькой гостиной. Я зашла спросить что-то по поводу специй и застала его в полной задумчивости, с крепко сжатыми челюстями. Правая нога нервно стучала по полу. Он даже не сразу заметил меня, а лишь в тот момент, когда я показалась в поле зрения. Муж сразу встрепенулся, моргнул и мягко улыбнулся мне.

— Макс, у тебя точно всё хорошо? — спросила я, присаживаясь рядом. Взяла его руку в свою. — Что случилось? Как вернулись с отдыха, ты сам не свой. Раньше я такого не замечала. Расскажи.

— Точно, Лиз. Не знаю, о чём ты. Мне кажется, ничего не изменилось, — ответил он и, подняв мою руку, поцеловал в запястье. В его глазах вспыхнул огонёк и сразу стало спокойнее. — Ты скоро освободишься? Может быть, тебе помочь?

Я пересела ближе, голову уложила ему на грудь, слушая мерное дыхание, ритмичное биение сердца, тихий шум ноутбука и смазанные звук очередной песни из телевизора на кухне.

— Ну не знаю, Макс, — протянула я, прижимаясь к нему. — Если что-то вдруг будет, ты скажи мне, ладно? Я не хочу жить с закрытыми глазами и ушами. Лучше знать правду, даже есть она совершенно неприглядная.

Я почувствовала, как Максим кивнул. Обнял, поцеловал в макушку и прижался щекой к моим волосам.

— Минут через десять я закончу уже, помощь не нужна. И буду полностью в твоём распоряжении.

— Буду тебя ждать, — сказал Максим тихо, нехотя выпуская из рук, когда мне пришлось возвращаться к плите.

— Я постараюсь быстрее, — заверила я и встала, собралась уйти, но отвлеклась на свой телефон.

От мамы поступило сообщение с вопросом о том, как у нас дела. Я присела на край дивана, набрала ответ, не забыв спросить, как она поживает. Вдруг услышала вибрацию второго телефона, что лежал передо мной. Прежде, чем передать его Максу, случайно взглянула на всплывающее сообщение.

Неизвестный номер: «Три дня».

Что за три дня? Сроки на работе горят? Или что-то другое? Ладно. Передала смартфон, наблюдая за мужем. Он быстро взглянул на экран и поморщился. Хм, видно и правда с работой связано, на что ещё можно так реагировать?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вечером мы с Мишуткой лежали в его кроватке. Он рассказывал мне о садике, о зверушках, которых мы сегодня видели и трогали в контактном зоопарке. Особенно его там впечатлила большая цапля, которая свободна перемещалась по территории. Говорили с ним обо всем.

Я ещё не приступила к сказке, сначала нежности, обнимашки, полусонные разговоры, в которых раскрывается то, о чем обычно забывают или не хотят говорить днем. Мягкий свет ночника-собачки приятно освещал комнату, создавая особенную, очень уютную атмосферу.

— Мама, а папа не хочет нас видеть, да? — спросил вдруг Миша, обнимая мою руку.

Всегда замираю, когда он спрашивает. Толкового ответа пока не придумала.

— Почему ты так решил? — удивилась я. — Тебе кто-то сказал это? — предположила я, приподнявшись и заглянув в большие, детские, такие чистые глаза, в которых всегда видела и вижу бесконечную любовь и вечность.

— Нет, — мотнул он головой. — Почему он не приезжает? Совсем нет времени? Я соскучился, — проговорил Миша, грустно вздохнув.

Я прижала малыша ближе к себе, уложила его голову себе на грудь. Обняла крепко-крепко. Он обнял в ответ, вкладывая маленькую ладошку в мою ладонь.

— Я обязательно позвоню папе и всё узнаю, — заверила я. — Спрошу, когда он сможет уехать с работы и приехать к тебе. Договорились?