Читаем 25 ключевых книг по философии полностью

«Серийность», разделение, автоматизация людей — это от практико-инертного, учрежденного. Человек определяется группами, организациями, учреждениями, нациями, которые проходят сквозь него. Но в то же время выход за пределы учрежденного возможен, когда человек вмешивается в него и производит учреждающие действия (совместная группа). Диалектика учреждаемое/учреждающее выходит на новый вид учредительства, которое, в свою очередь, становится новым учрежденным, которое опять надо будет оспаривать и преодолевать.

Следовательно, диалектика является одновременно учреждающей причиной индивидуального праксиса, условием свободы и социальным двигателем. Будучи одновременно методом познания и законом производства исторической действительности, диалектика, таким образом, в то же самое время предстает и прозрачной, и замутненной. Но человек может преодолеть противоречие в сознании своей роли и своей работы на практико-инертном уровне.

Идиот в семье является практической реализацией Методических вопросов. В этом сочинении Сартр применяет прогрессивно-регрессивный метод, чтобы ответить на вопрос: Что можно знать о человеке сегодня?Эта книга, хотя и незаконченная, является как бы подведением итога творчества Сартра, синтеза философии и литературы.

Анри Лефевр

1905–1991

Сумма и остаток

1959


Впервые появившаяся в 1959 году книга Сумма и остаток до сих пор остается самым оригинальным произведением самого значительного из марксистских философов XX века и одновременно одной из самых удивительных книг по философии. Это не книга по философии в привычном смысле этого понятия. В произведении объемом в 780 страниц можно найти личные воспоминания, портреты, стихи, исторические и политические исследования, литературные и философские очерки. Короче говоря, автор поместил в свою книгу все то, что хотел выразить за долгие годы своей жизни.

Ровесник века Анри Лефевр был одним из самых первых, кто перевел и популяризировал Гегеля и особенно Маркса. С 1924 по 1959 год он публикует 25 трудов. Что я знаю о марксизме в 1947 году, постоянно переиздается, и общий тираж превысил 400000 экземпляров), Центральное место в нем занимает подача марксизма. Если Лефевр смог сойти за «официального философа» Французской коммунистической партии на следующий день после второй мировой войны, то в своей повседневной философской работе он однозначно открещивается от сталинского стиля, бывшего в то время в моде. Лефевр далеко не комфортно чувствовал себя в партии. Он проявляет интерес к неортодоксальным темам. Например, в 1947 году он издает Критику повседневной жизни, которая пришлась не по вкусу тем, кто считает, что марксизм — это начетничество того, что сделал Маркс.

В Марксе Лефевр видит прежде всего изобретателя такого метода анализа, который можно использовать для рассмотрения актуальных проблем. Осмыслить современный мир — вот его основная задача. Так, одной из центральных проблем 1950-х годов является сам марксизм, который учредился и стал терять свою строгость. Появление в 1956 году доклада Хрущева о перегибах сталинизма не дает оснований для самокритики Французской коммунистической партии. Совсем наоборот, она отказывается от чтения этого доклада и утверждает, что это ложь, распространяемая американскими секретными службами. Лефевр прочитал его в Берлине. В результате конфликта с руководителями его исключают из партии. Тогда Лефевр отходит от партии и пишет Сумму и остаток, которая претендует быть очень личным итогом его философского и политического пути. Пересмотрев все значительные этапы своей жизни, он понимает, насколько партия мешала ему мыслить.

Приверженцы «официального» марксизма подвергли эту книгу резкой критике сразу после ее появления, назвав «результатом антикоммунизма» (Люсьен Сэв. «Разница, от Ленина до „Суммы и остатка“ Анри Лефевра», 1960). Другая критика высоко отозвалась об этой работе, наградив ее эпитетом «непревзойденная».

Сегодня крах коммунизма заставляет официальных марксистов сделать переоценку значимости этой книги. По случаю коллоквиума, состоявшегося в июне 1994 года в Сен-Дени, Люсьен Сэв лично высказал свое сожаление по поводу того, что несправедливо критиковал эту работу и ее автора.

Для нас эта книга предстает как образец написанной с большой точностью философской автобиографии, автор которой делает попытку постичь универсальное через исключительную частность отдельной жизни. Книга указывает путь к философскому труду, одновременно сочетающему личную жизнь и общественную историю. Далее мы дадим краткое резюме этой работы, а затем вернемся к трем ее центральным темам, которые позволяют составить определенное представление о философском вкладе Лефевра.

Резюме

Перейти на страницу:

Похожие книги

Актуальность прекрасного
Актуальность прекрасного

В сборнике представлены работы крупнейшего из философов XX века — Ганса Георга Гадамера (род. в 1900 г.). Гадамер — глава одного из ведущих направлений современного философствования — герменевтики. Его труды неоднократно переиздавались и переведены на многие европейские языки. Гадамер является также всемирно признанным авторитетом в области классической филологии и эстетики. Сборник отражает как общефилософскую, так и конкретно-научную стороны творчества Гадамера, включая его статьи о живописи, театре и литературе. Практически все работы, охватывающие период с 1943 по 1977 год, публикуются на русском языке впервые. Книга открывается Вступительным словом автора, написанным специально для данного издания.Рассчитана на философов, искусствоведов, а также на всех читателей, интересующихся проблемами теории и истории культуры.

Ганс Георг Гадамер

Философия
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука