25 трупов Страшной общаги

Она вышла из Общаги, снова вызвала такси и вернулась к дому, где жил человек из прошлого. Лужа во дворе залила весь асфальт. Оксана промочила ноги, но не обратила внимания. Окна на пять этажей вверх были темны.

Поднялась на второй этаж, подсветила себе телефоном, пока открывала дверь, и зашла в квартиру. Постояла несколько минут, привыкая к темноте.

Сразу за кухней была первая комната. Она заглянула в нее, обнаружила кровать у окна, подошла.

Мужчина спал на боку, отвернувшись к батарее. Он похрапывал. Хотелось стукнуть его в бок, чтобы затих. Несколько секунд Оксана разглядывала его лицо, такое странное без очков, незнакомое и чужое. Впрочем, в новой жизни оно всегда было таким.

Она вынула из сумочки нож, покрытый старыми засохшими пятнами крови, одной рукой зажала мужчине рот и несколько раз воткнула нож в обнаженное горло. Она мимолетно вспомнила вкус его поцелуя. Мужчина задергался и попытался встать. Пришлось навалиться всем телом и ударить еще несколько раз. Кровь брызгала сквозь пальцы.

Это был не сон. Но только так можно справиться с прошлым.

Он хрипел что-то, выплевывая темные сгустки. Потом улыбнулся и пробормотал внятно:

– А ведь оно того стоило…

14

Оксана умылась в ванной, разглядывая себя в зеркале. Свитер придется выбрасывать. Проверила на свету нож. Как это по-литературному – оставить кровь высыхать на лезвии.

Потом прошла на кухню и аккуратно свернула вязаный коврик. Штучная работа, пригодится. В конце концов, у нее тоже широкий подоконник.

На телефон пришло сообщение. Утилизаторы написали коротко: «Комната очищена».

Она вышла из дома, закурила на ходу и так и шла пешком под моросящим дождем, по узким улицам Питера, от фонаря к фонарю, мимо молчаливых старинных домов.

Завтра с утра она проснется в зоне комфорта и останется в ней навсегда. Меняются только слабые люди, которые не знают, чего хотят от жизни. А она знала. Всегда знала.

Когда-нибудь, через много лет, быть может, дождь сотрет ее, словно ластиком, превратив в еще одного человека, который остался в этом городе навсегда. Но хочется верить, что до этого момента Оксана будет счастлива. Постоянно.

Валерий Лисицкий Творческая натура

Если бы не тяжелый приступ осенней меланхолии, навалившийся на Василису Кисунину посреди ночи, она бы, наверное, никогда не затеяла эту игру. Но черная хандра, которой она научилась в России, пришла незваной, легла на плечи и выдула из черепной коробки обычную лисью жизнерадостность.

Она пыталась развлечься, конечно же. Сперва размахивала зонтом-тростью над головой, воображая себя самураем, и кричала на японском о непобедимой силе духа, но добилась только того, что соседи снизу принялись колотить чем-то в потолок и орать нечеловеческими голосами. И это в месте, где она жила, – то есть там, где пространство вообще имеет мало значения, а законы физики пасуют перед желаниями жильцов! Помрачнев еще больше, Василиса побродила по коридорам, неистово распушая девять белоснежных хвостов, торчащих над потертыми красными шортами, но без зрителей быстро утомилась от этого занятия. Она спустилась даже на первый этаж и некоторое время поигралась с вараном, заставляя его видеть бегущих по стене ящерок и насекомых.

– Не мучайте животное, – в конце концов не выдержала привратница Кира, долго пытавшаяся не реагировать на выкрутасы беспокойного жильца.

Перед девушкой-лисой вахтерша почему-то всегда представала в образе карикатурной злой училки: волосы в пучок, строгий, но совершенно безвкусный костюм, очки в тяжелой оправе.

– Но мне скучно! – ответила Василиса без плаксивости, но достаточно жалобно. – У меня русская тоска!

Кира вздохнула:

– Ты родилась, когда Курилы еще были японскими. Это по хвостам видно.

– Я ассимилировалась, – буркнула лиса в ответ. – А хвосты считать – неприлично!

Не удержавшись, она шевельнула одним из девяти хвостов, сотворив из воздуха странного паучка, побежавшего по лестнице. Варан подозрительно покосился на непривычного вида добычу, но все же рванулся следом, неловко переставляя короткие лапы.

– Так! – Пучок у Киры на голове стал туже, голос выше, а линзы очков толще. – Чтобы ты знала, мы оставляем за собой право выселять жильцов. Оставь варана в покое и иди займись чем-нибудь, что соответствует количеству твоих хвостов! Хайку сочиняй, на самисэне играй…

Играть на самисэне, хотя он у нее и был, Василиса не стала. И за сочинение хайку не села. Лисье сердце требовало игры. Натура требовала творчества. Но и для того и для другого нужны были сюжеты.

– Меня разнежила праздная жизнь!.. – сообщила Василиса темной комнате, подсвеченной лишь сиянием монитора. Комната не ответила. Соседи тоже промолчали – на этот раз магия здания сработала как надо.

По-хорошему, ей следовало бы выйти из Общаги да шмыгнуть в темную подворотню. Неслышной тенью мчаться путями, известными лишь бродячим котам да бризу, выискивать кого-то особенного, кто привлечет к себе внимание. Кого-то, кто станет игрушкой в лапах девятихвостого демона… Ну или хотя бы запустить текстовый редактор и начать составлять слова в предложения.