26-й час. О чем не говорят по ТВ

В 93 году четыре банкирских дома — Рокфеллеры, Морганы, Варбурги и Ротшильды — правдами и неправдами протащили в конгрессе Акт Федерального резерва. Вудро Вильсон, подписавший этот закон, стал президентом благодаря тому, что его избирательную кампанию финансировали те самые банкирские дома. Таким образом, был осуществлен гениальный и чудовищный по своим последствиям план: ОРГАНИЗОВАННАЯ ПО ПРИНЦИПАМ ЧАСТНОЙ КОРПОРАЦИИ СТРУКТУРА[14] обосновалась на некоей закрытой территории и получила законное и эксклюзивное право печатать деньги и давать их стране, а затем и всему миру, под процент.

Графика

Дайте мне контроль над выпуском денег в государстве, и мне плевать, кто будет писать его законы (М. А.Ротшильд).

Стенд-ап, финал:

Я обожаю Америку. Это молодая, умная и сильная страна. Она играет жестко и не скрывает этого. Но как на всякую силу находится другая сила, так и в финансах найдется кто-то, кто жестко сыграет с Америкой. Думаете — нереально? Но, с другой стороны, нет такой науки — экономики. Есть наука математика. И нам нужно всего-то научиться считать…

Титры под музыку Макаревича «Все очень просто»

ТВ-Центр, 2008 г.

* * *

…И вот это все мы отсняли, смонтировали и, что самое удивительное, показали в эфире ТВ-Центра. Как фильм добрался до эфира — отдельная история. Почти фантастическая.

В принципе, слушая рассказы людей, снимающих кино, я могу утверждать, что мало кто, приступая к работе, знает, что в итоге получится. Нет, можно иметь некоторое представление о том, что ты хочешь снять. Можно даже быть искренне убежденным в том, что ты знаешь, какое кино ты снимаешь. Но в конце все равно получится что-то другое. Так вот, по мере того как наша команда подходила к завершению работы, по мере того как мне становилось ясно, что же это будет, — становилось столь же ясно, что эфира не будет. Когда я сообщал об этих опасениях близким людям, они пытались успокоить: мол, что там у тебя такого крамольного, что нужно запрещать? Я отвечал, что крамольного, конечно, ничего нет. Но единственное, чего еще в этом фильме нет, так это фотографии Кудрина с надписью «РАЗЫСКИВАЕТСЯ».

Эфир вообще понятие призрачное. Есть он или нет — только по запаху иногда определить можно. А уж будет или не будет — и вовсе не угадаешь. Тем не менее мы «вылизывали» каждый кадр. Мы — это режиссер Марина Слабчук (моя телевизионная мама, между прочим), режиссер монтажа Юля Швайковская (сидела ночи напролет, придумывала чего-то, с моими идеями мучилась) и звукорежиссер и режиссер монтажа Дима Запарин (уникальный парень, ему ничего не надо было объяснять, я только рот открою — а он уже говорит, что тоже об этом подумал).

Прежде чем вручить диски с готовым фильмом начальству, окончательный вариант я отсмотрел раз пятьдесят. Неделю смотрел. Знаете ведь, как бывает: один раз посмотришь — одну соринку найдешь, два раза — еще две, три раза… ну и так далее. Это может показаться странным, но фильм мне от раза к разу нравился все больше. Мне не к чему было придраться.

Все на своем месте, все в нужных пропорциях. Пусть иногда и эзоповым языком, но о главном сказать удалось. Короче, отнес диски начальникам. Главному редактору — Мише Пономареву — понравилось, генеральному продюсеру — Саше Алейникову — понравилось, заместитель генерального директора, Вячеслав Иванович Мостовой, как он сказал, «смотрел с удовольствием», хотя не все поначалу было понятно и приходилось какие-то моменты пересматривать.

Звоню генеральному директору:

— Александр Сергеевич, ну что скажете?

— Илья, что ты хочешь от меня услышать?

— Интересно ваше мнение. Я над этим фильмом долго работал.

— Ну… Не бомба. Вроде что-то есть, но взрыва нету.

Такого ответа, честно говоря, я никак не ожидал. Мне-то казалось, что весь фильм — одна большая бомба.

— А что с эфиром, Александр Сергеевич?

— Не знаю пока. Дай подумать.

В то время в стране как раз заявлял о себе новый кандидат в президенты Дмитрий Медведев. Он много ездил по стране, встречался с людьми, выступал… Короче говоря, из телеэкранов вообще не вылезал. Это все к тому же разговору про пиар, про телевидение и про хлыст пастуший.

Март 2008 года. Фильм готов. Жду ответа от генерального и работаю над «25-м часом». Отслеживаю информационный поток, в котором главным событием всплывает Красноярский экономический форум. Разумеется, Медведев выступает там с программной экономической речью. И что я слышу? Именно! Слова о том, что наше сырье нужно продавать за рубли, а сам рубль делать мировой резервной валютой! Пауза моего немого удивления длилась секунд пять, после чего я, как рассказывают коллеги, начал танцевать перед экраном монитора прямо в ньюз-руме.

Бегу к начальникам:

— Вы слышали, о чем сейчас Медведев говорил?

— Слышали. А о чем он говорил?

— Ровно о том, о чем весь мой фильм.

— В самом деле? Ну тогда надо его быстро в эфир ставить.

И через несколько дней «Бе$ценный доллар» был показан по ТВ-Центру.